Земля вечерних звёзд

Пряча от Ак Ми Э сосущую изнутри боль, Тай отговорился, что пойдет к Старейшине. Может, вправду его к другим охотникам перекинет. Хотя кому чужак нужен? Девушка только головой покачала, не веря в удачу. Уж если сам Ак Там Ун просил да отказ получил, то Таю ходить и вовсе без толку. Но он упрямо собрался, вышел на мороз. Завтра с раннего утра снова в лес. Опять несколько дней на Ак Ло Тана любоваться да на другие угрюмые рожи. До чего дошло: любая шутка на губах у охотников каменеет, любая улыбка слетает, как только на него взгляд падает. Да с ним уже никто и двух слов сказать не хочет. Тай сам в успех не верил, но все равно поспешно двинулся к домику Старейшины. Пока не передумал.

Когда услышал знакомый голос, ноги уже вынесли его вперед домов, между которыми можно было схорониться. Тай даже плюнуть не успел, сообразив, как попался. Надо же, Кай Кии! Он, верно, сегодня в первый раз и выполз из своей норки. Парень ковылял по протоптанной в снегу тропинке, опираясь на две внушительные палки с поперечинами, шатаясь и оскальзываясь, раскрасневшись от мороза и усилий, которыми приходилось держаться на ногах. Его натужный, немного хриплый голос, в котором прорывались знакомые звонкие ноты прежнего парнишки Кай Кина, разносился далеко, и Тай, если б не ротозейничал из-за своих невеселых мыслей, непременно б его услышал. Но сейчас уже поздно. Еще этой встречи ему не хватало! Человек пять из родичей помладше, что стайкой вились вокруг Кай Кина, поддерживая под локти да подбадривая, затихли разом, глядя на Тая.

Можно было, конечно, и в другую сторону свернуть, но… не сегодня. И пусть этот мальчишка хоть что-нибудь, хоть одно слово уронит, и тогда Тай доберется-таки до Ак Ло Тана, и будет ему все равно, в лесу ли подыхать от холода и голода или здесь, в поселке, от злости и позора. Пошел прямо на них. Кай Кин не двигался: то ли растерялся, то ли поджидал. Подойдя совсем близко, Тай за несколько шагов сошел с утоптанной тропы в снег, чтобы дать дорогу увечному, шагнул раз, другой, миновал под ливнем едких взглядов Кай Кина с его палками, еще шагнул, выбрался на тропу…

– Сан Хи Э!

Он вздохнул и оглянулся, готовый ко всему. Кай Кин, окликнувший его вслед, похоже, и сам был тому не рад. Глядел непонятно, сумрачно, но не зло.

– Сан Хи Э… я тут хотел… ‹- будто подавился словами, кашлянул.

Тай молча ждал продолжения. Ну, с увечным, понятно, связываться – себя только пятнать, а вот с Ак Ло Таном у него разговор, наверное, сегодня будет.

– Я вот что… прости, должен был давно тебе… слово благодарности… за то, что спас. Духи тебя послали, не иначе… А что раньше… не сказал, так лежал до этой поры, первый раз вышел… а тут ты. Знак духи дают.

Слова его перемежались паузами, но и его родичи, и Тай потеряли дар речи, потому не встревали.

– Так я теперь благодарю, Сан Хи Э… слышишь? И не вини меня… если можешь, я уж и так, – он посмотрел вниз на свою ногу, – духами научен.

Никто из мужчин, на которых Кай Кин так старался походить до времени, не сказал бы последних слов. А в глазах меледу тем заплясали огоньки, решительные, даже злые. Простить просит, подумал Тай, да не за то, что вовремя спасибо не сказал, за другое. Знает за что. Значит, видел все, помнил все, не так уж от боли да от страха обезумел. А как сказать при этих вот, что вокруг него ощетинились, не знает. Потому он слабость и показал перед Таем, что хочет малым отделаться: и духов задобрить, и себя не уронить, и перед родичами не оплошать. Что ж, Тай сам крепко помнит свою первую битву. Он не трус, но когда в первый раз на тебя во весь опор мчится вражеская конница, морда к морде… и копья наперевес… и земля дрожит от копыт, и больше ни криков не слышно, ни труб, ничего – только топот, дрожь и звон металла… Он тогда только бесцельно по полю метался, спасибо Аркаю да другим охранникам, чудом головы не лишился, только чудом. Зато, очнувшись от горячки боя, как он расписывал свои подвиги! Только потом понял, что дурак, через годик, наверное. Тогда позади уже много битв было. Но Таю повезло, а вот этому парнишке – вряд ли. Это теперь он радуется, что живой. Время пройдет, еще, может, проклинать Тая будет. На ноги ему не встать, это точно.

– Как там, на краю? – спросил вдруг Тай, сам того не понимая, как оно вырвалось.

Парень вздрогнул.

– Плохо, – вырвалось в свой черед, и он испуганно замолк. Рассказывал небось друзьям совсем другое.

– Только… я там не был. Матушка сказала, почти до края дошел, но на краю не был. А ты ведь был? Правду говорят? – Он оживился, сообразил, что Тай зла не держит, иначе по-другому бы ответил.

Тай кивнул.

– Правду.

Повисло молчание. Друзья и родичи удивленно переглядывались.

– И… что? – не выдержал Кай Кин.

– Плохо, – честно ответил Тай, – и страшновато. И ты один. Некому помочь, когда ты уже на краю. – Кай Кин помалкивал, и Тай вдруг еще добавил: – А сам ты – пустота, ничто.

Хорошо, что ты спросил… Я и забыл уже. Все забывается, даже такое. Теперь вспомнил.