Земля войны

– Я знаю, – сказал Джамалудин, по-прежнему обращаясь только к Федору Комиссарову. – что ты охотился за пленками. Пленками, на которых я убиваю людей Вахи. Я мог получить за них хороший срок, не правда ли? Сегодня ты получишь свое видео. О том, что я делаю с людьми, взорвавшими роддом в Бештое.

В следующую секунду Джамалудин стремительно развернулся и нажал на курок.

Первая пуля попала Асхабу в коленную чашечку, он взвизгнул и упал на пол. Вторая раздробила кость чуть повыше ступни, Асхаб забился на полу, как рыбка среди осколков аквариума, а Джамалудин спокойно опустил пистолет и выстрелил ему во второе колено. Асхаб потерял сознание.

Англичанка рядом с Комиссаровым вскочила с места.

Автомат в руках Хагена ожил и прострочил потолок, несколько подвесок с люстры слетели вниз, как летний град.

– Сидеть, – заорал Хаген, – всем сидеть!

Стол застыл.

– А теперь, – сказал Джамалудин, поворачиваясь к Комиссарову, – ты мне расскажешь, кому ты поручил занести взрывчатку в роддом и почему ты приказал его взорвать.

Комиссаров стал абсолютно серый. Он был как тюбик, из которого выдавили пасту. Кирилл по-прежнему сидел справа от него: он никогда еще не видел, чтобы человек ломался так быстро. Если бы от страха можно было похудеть, Комиссаров сбросил бы сейчас полцентнера.

В зал вошли еще двое. Они несли между собой сумку, набитую автоматами. Джамалудин сунул пистолет за пояс и выбрал себе из сумки «Калашников».

Кирилл наконец решился. Он поднялся и шагнул к Комиссарову. Одной рукой он ткнул ему пистолет в висок, другой расстегнул кобуру и забрал из нее ствол. После этого он отошел от стола. Так получилось, что он оказался в двух метрах от стоящего на коленях Аргунова. Полковник ФСО поднял на Кирилла заплывшие черной ненавистью глаза и уронил:

– Ублюдок.

Это как будто подало Комиссарову знак. Лицо его внезапно переменилось, он взвизгнул и заорал:

– Это все подстроено! Он… он агент иностранной разведки! У нас есть доказательства!

Толстый палец Комиссарова уткнулся в Кирилла.

– Это он! Он сговорился с террористами! Он до сих пор связан с Владковским! Тебя хотят использовать, Джамалудин!

Джамалудин криво улыбнулся и поднял автомат. Комиссаров с ужасом понял, что этот человек сейчас выстрелит в него, как он выстрелил на глазах у всех в своего троюродного брата.

И в эту секунду где-то далеко за стенами раздались выстрелы. Сначала могло показаться, что это одиночная очередь, но очереди раздавались снова и снова. Автоматы напоминали деревенских собак: сначала залаяла одна, а за ней подхватили другие, Джамалудин выхватил из кармана рацию, и та защелкала и захрипела по-аварски.

В следующую секунду он поднял автомат и прострочил очередью стену поверх голов.

– Всем на пол! – заорал Джамалудин. Ткнул пальцем в Ташова и приказал:

– Твои здесь, остальные – за мной. Кто шелохнется – стреляй. Кириллу никто не сказал, что делать, и он побежал вслед за Джамалудином.

***

Они проскочили вниз по широкой мраморной лестнице, и Кирилл, задержавшийся на втором этаже, чуть не влетел в бежавшую ему наперерез официантку.

– Куда прешь, – заорал Кирилл, – прячься!

И в эту секунду окно в холле разлетелось, и вместе с далеким треском очередей внутрь вкатился автоматчик.

Джамалудин и Хаген уже сбежали вниз по лестнице, а Кирилл стоял у самого края широких мраморных перил и смотрел, как человек в камуфляже перекатывается через голову и как автомат в его руках разворачивается в сторону Кирилла, словно кий, готовый ударить по бильярдному шару.

Боевой опыт Кирилла был равен нулю. Он бывал в самых разных переделках: лежал носом в грязь при обысках и сам клал людей в грязь. Как-то, во времена раннего Владковского, ему пришлось вместе с ментами отбивать у бандитов заложника-менеджера, причем Владковский тогда прямо дал понять, что бандиты должны погибнуть при штурме. Бандиты погибли.

Но он никогда не бывал в настоящем бою.

Поэтому Кирилл все никак не мог поверить в реальность происходящего. Ему казалось, что он смотрит сон, и ему снилось, что он стекло, мимо которого летают камни.

В холле, прямо рядом с лестницей, вокруг шахматного столика стояли широкие кресла, и Кирилл толкнул женщину так, чтобы она упала за это кресло.

Автоматчик выстрелил.

Он выстрелил гораздо левее Кирилла, тут же раздалась ответная очередь, и Водров увидел, как с шахматного столика слетают сбитые пулями фигурки. Автоматчик нырнул на пол, и в эту секунду Кирилл поднял пистолет и нажал курок.

Пуля вошла в бок нападавшему, и тут он начал стрелять снова. И снова Кириллу показалось, что он видит сон, потому что только во сне человек может получить пулю в почку и продолжать воевать.

Слева внезапно вынырнул Джамалудин, и короткая очередь из трех выстрелов разнесла голову автоматчику. Что-то швырнуло Кирилла вперед, и, падая, Водров вдруг понял, почему он до сих пор жив: автоматчик не считал человека в костюме и белой рубашке первоочередной мишенью.

Джамалудин перемахнул через мраморные перила и всадил очередь в упор во вторую фигуру, показавшуюся в окне, а потом выскочил через окно наружу.