Земля-воздух

Я расхохоталась и замерла, прекращая пытку. Но Паша, повернув голову в сторону колеса обозрения тут же на площади нехорошо так хмыкнул, и произнес, что за оборот конечно, не успеем, но вот за три запросто. Я, смотря на него, как на ненормального, уперлась каблуками, когда он меня потащил в сторону колеса. Паша, блеснув зубами в паскудной улыбке, взвалил меня на плечо и понес в сторону кассы. Я опешила от шока и запоздало начала сопротивляться, называя его нехорошими словами. Окружающие мило нам улыбались, думая, что это я от восторга взвизгиваю, а не от чудовищных планов извращенца Коваля, вознамерившегося трахнуть меня в колесе обозрения, на виду у всех. При всех! А колесо, между прочим, быстро делает оборот, и катаются на нем по одному разу! А он сказал про три!

— Паша, там один оборот люди катаются! Нас заметят! Там же толпа ожидающих, и тех, кто катается! Коваль, блядь! — онемевшими от ужаса губами прошипела я, упираясь в его спину руками, и тут же получая не сильный, но веский удар по ягодице.

— То есть ты даже мысли об отказе мне в сексе не допустила? — довольно уточнил он, заставив меня опешить от правдивости этого заявления. — Прекрасно. Мы, наконец, сдвинулись с мертвой точки.

Задетая гордость крыла его трехэтажным матом, заставляя мое тело сопротивляться, но разве ему возразишь?.. Я уже почти смирилась с неминуемым позором, и даже нервно его предвкушала. По ходу, как прилечу домой, записаться к психологу все же придется.

Но до колеса он меня не донес, бухнув на стул в кафе, располагавшимся близ колеса и весело заржал, глядя в мое ошарашенное лицо. Отомстил за мои возбуждающие его ужимки, когда я прижималась к его бедрам на смотровой площадке. Вот сука-то.

— Здесь неплохая сангрия, тебе взять? — вполне себе миролюбиво поинтересовался он, опираясь пальцами о спинку стула напротив меня, и дождавшись моего слабого кивка и что-то довольно мурлыча себе под нос, отправился к стойке бара.

Даже не уточнил, какую сангрию я желаю, козел. Впрочем, угадал. Белая, с тройным сухим ликером, классическим набором фруктов, не слишком изобилующая пряностями и подсластителями. Мне понравилось. Я удовлетворенно кивнула и вопросительно приподняла бровь, глядя в его лицо с чуть улыбающимися губами.

— Заметил, что ты белое сухое предпочитаешь, — ответил он, пригубив зеленый чай и задумчиво глядя на меня сквозь стекла солнцезащитных очков.

— Что еще заметил? — я отвела взгляд, когда он снял очки. Чтобы снова не затягивало и не лишало воли и эмоций его гребанный омут.

— Шелк. Вместо кружева.

Я сначала не поняла. А когда до меня дошло, что речь о трусиках, стянутых им с меня в джете, я подавилась. Господи! Я же под кресло так и не заглянула! Мать вашу!

— Я забрал. — Заржал Коваль с упоением глядя на яркую смену эмоций на моем лице. — Киса, ну ты что, как я мог такой трофей оставить.

Я расхохоталась, не скрывая удовольствия глядя в глаза, в которых было море секса и приглашения. Купаться в Средиземных водах мне как-то расхотелось. А вместо этого я испытала странное желание подчиниться поющему в крови возбуждению и прямо сейчас и прямо здесь оседлать эту красивую и наглую суку, так умело вертящей мной и моим настроением. Хотя несколько минут назад я была очень возмущена его планом трахнуть меня на колесе обозрения. Что-то странное, дикое, необузданное было в нем. В его блядских глазах в провоцирующей полуулыбке. Это захлестывало, накрывало, и утверждало меня во мнении, что мой безумный поступок дать ему согласие на Испанию было правильным. Для моей порочной душонки.

С груди в пах скатилась будоражащая волна возбуждения, когда он снова в своей неповторимой манере усмехнулся, быстро тронув кончиком языка верхний резец. Нужно отвлечься, нужно о чем-то говорить. Чтобы не сорваться. Не потащить его вон за ту чудесную живую изгородь на краю широкой площади. Чтобы не представлять, как я там сваливаю его на газон, сажусь сверху и с упоением целую. А мои руки, между тем, скользят по его белой футболке до пояса с красивой бляшкой ремня. Представляла, как повинуясь порыву, соскальзываю по его телу вниз, в ноги, целуя огололенную кожу живота, дохожу и цепляю ткань джинс зубами. Не сильно, играючи, с приглашением, и чувствую, как его пальцы впиваются в мои волосы и…

— Кис, прекращай. Не смотри на меня так. У меня все дымиться начинает. — Фыркнул он, ближе придвигаясь к столу и скрещивая ноги. — Давай о высоком. Меня это всегда вгоняет в скуку.

Я рассмеялась, снова отводя взгляд и тоже скрещивая ноги, чувствуя влажность нижнего белья.

— О высоком? Давай о жизненном. — Пригубила сангрию, ощущая наслаждение от ее вкуса. — Ты здесь по работе?

— Отнюдь. Я здесь отдохнуть. Что может связать меня и Испанию по работе? — Он снова надел очки, хотя под тентом над нашим столиком была уютная тень.

— А какое у тебя образование? — я скользила заинтересованным взглядом по его лицу, повернутому в профиль.