Земля Жар-птицы. Краса былой России

Двор был особым миром, жизнь которого регламентировалась сложным протоколом и традициями, выработанными еще в годы правления императриц Елизаветы и Екатерины. В огромном Зимнем дворце проживало около шести тысяч человек. Через две тысячи окон свет проникал в 1100 залов и комнат, и солнечные лучи озаряли хранившиеся здесь сокровища: зеркала, люстры, картины, дорогие персидские ковры, мебель красного и палисандрового дерева, обтянутую роскошным шелком и атласом. Золотую гостиную украшала мозаика в византийском стиле, а Малахитовый зал напоминал царские чертоги Нептуна. Все в нем отделано белым и золотым, а колонны, столы и огромные вазы искусно выполнены из великолепного зеленого малахита.

По этим, затянутым шелком комнатам и залам с натертыми до блеска полами, вниз и вверх по 117 лестницам дворца бесшумно двигалась целая армия слуг и лакеев в великолепных ливреях. Придворные шталмейстеры в мундирах с императорскими орлами и головных уборах с длинными развевавшимися красными, желтыми и черными страусовыми перьями плюмажа бесшумно двигались на мягких подошвах лакированных туфель. Блистательные лакеи в белоснежных чулках взбегали перед посетителем по лестницам, покрытым коврами. У каждой двери стояли неподвижно, словно выточенные из камня, служители в разнообразных ливреях, соответствующих назначению и убранству того зала, перед которым они находились. Некоторые были одеты в традиционный черный сюртук, другие — в польские накидки и красные туфли с белыми чулками. У одной из дверей стояли два красавца лакея в малиновых тюрбанах на голове, заколотых блестящими пряжками. Высокие темнокожие арапы в тюрбанах и шароварах молча возвещали о прибытии Их Величеств, распахивая перед ними двери.

Балы проходили в великолепном Николаевском зале, длиной 61 и шириной 18,5 метров. Его огромные двери были выполнены из красного дерева и украшены золотым орнаментом. За целую сотню лет церемониал великолепных ассамблей не претерпел изменений. Описания балов времен Николая I практически совпадают со свидетельствами приглашенных на празднества, проводившиеся полвека спустя в дни правления Николая II. Единственным новшеством, пожалуй, было использование электрического освещения вместо свечей.

Теофиль Готье однажды присутствовал на одном из таких балов в Николаевском зале, состоявшемся зимой 1858 года. В тот вечер все замерло в снежном, морозном безмолвии, и «луна, стоявшая высоко в небе, чистая и ясная, проливала свой загадочный свет на ночную белизну, делая тени голубыми и придавая фантастический вид силуэтам неподвижных экипажей. Зимний дворец пламенел всеми своими окнами, подобно горе с тысячами пробитых в ней отверстий, светившейся изнутри».

На великолепной Иорданской лестнице, украшенной огромными колоннами, на ступенях каррарского мрамора стояли шпалерами кавалергарды в сверкающих серебряных кирасах и шлемах с двуглавыми орлами, а также лейб-казаки в ярко-красных мундирах. Вдоль стен залов стояли лакеи в царских ливреях, застывшие в полном молчании. Готье писал: «Длинная галерея с полированными колоннами и натертыми до блеска полами, в которых отражались золото, пламя свечей и картины, уходила вглубь дворца… Это зрелище напоминало раскаленную докрасна печь. Полосы огня мчались вдоль карнизов, торшеры с тысячами рожков походили на воспламенившиеся кусты, и сотни люстр свисали с потолков, напоминая яркие созвездья…»

В воздухе стоял аромат древесины, сжигаемой в огромных изразцовых печах, и фимиама, наполнявшего ароматами комнаты, по которым проходили лакеи, размахивая серебряными курильницами. Вазы с благоухающими цветами стояли в фарфоровых и серебряных чашах, корзины с орхидеями и разнообразными растениями заполняли залы. В такие праздничные вечера Николаевский зал превращался в зимний сад с длинными аллеями благородных лавров и рододендронов.

Мундиры военных были отделаны золотым шитьем; на груди их сверкали бриллиантовые ордена и медали и ярко выделялись широкие орденские ленты. Молодые гусарские офицеры в алых и синих ментиках и начищенных до блеска сапогах носили столь плотно облегавшие ноги лосины, что их приходилось надевать с помощью двух солдат.[50] Элегантные черкесские и монгольские офицеры в своих экзотических, восточных униформах привносили в зал дыхание дальних окраин Империи. В тот вечер, когда бал посетил Теофиль Готье, Император Александр II был облачен в светло-голубые брюки в обтяжку и белую куртку до бедер, воротник и рукава которой были оторочены мехом голубого сибирского песца. Воротник его мундира и грудь сверкали позументами и орденами.