Земляничный год

– Но представительницы этих интересных профессий не пишут повестей. А пишут пани редакторши известных журналов, одинокие (раз у них достаточно времени на писания), которые не слишком преуспевают на поприще редактора журнала (ведь писатель никогда не может преуспеть на поприще редактора!), решают бросить свое неказистое существование, продают квартиру в хорошем районе Варшавы и отправляются за город, а там…

– Постой, постой, а ты откуда это все знаешь?

– Я тоже почитываю то, что тебе присылают, – Анджей усмехнулся с невинным видом.

– Но это же мое дело!

– И мое тоже, – возразил он. – Я не хочу вмешиваться в твою работу, но эти повестушки… они такие… – он уже хотел сказать «смешные», но прикусил язык и закончил: – Просто очаровательные! Поэтому я не мог пройти мимо.

Эва послала ему уничтожающий взгляд.

– Да, точно. Очаровательные – и одинаковые! Таких на полках книжных магазинов пруд пруди. А мой супербестселлер должен быть единственным и неповторимым. Но тоже очаровательным, – заметила она.

– Возможно, идея с конкурсом была не самой удачной, – задумался Анджей. – Может быть, тебе стоит лучше порыскать в блогах или на форумах, найти тех, кто пишет «в стол». Может быть, там удастся отыскать что-то стоящее…

Пикнул компьютер – пришло очередное сообщение на почту.

Оба одновременно повернулись к экрану монитора.

Уважаемая редакция!

Я пишу вам от имени своей подруги Каролины – она слишком робкая и стеснительная, чтобы сделать первый шаг самостоятельно, хотя ей совершенно нечего стесняться: она пишет с юности – и пишет прекрасно. Очень прошу вас дать ей шанс и прочитать хотя бы один отрывок из ее повести.

С сердечным приветом,

Катажина М. (как Михалак)

– Странное письмо, – буркнула Эва, ожидая, пока откроется прикрепленный файл. – Если его действительно написала подруга этой писательницы – так хотела бы я иметь такую подругу. «Твой дом там, где твоя любовь…» – прочитала она вслух. – Неплохое начало, правда?

Габрыся была счастливая.

Нет, не просто счастливая. Она была Счастливая – именно так, с большой буквы С!

Такую фамилию – не правда ли, не самый плохой вариант? – дала своему найденному на придверном половичке ребенку тетя Стефания.

Она дала Габрысе фамилию. А еще – целый океан любви, ласки и заботы.

Габриэле очень повезло.

– Ну наконец-то! Наконец-то про кого-то счастливого, а не о страдальце с морщинистым лицом и грязными окнами!

Эва перелистала вперед и с растущим интересом читала дальше:

Трехлетний Бинго, который до сих пор скакал на воле, на пастбищах с такими же, как он, подростками, сейчас беспокойно бегал в небольшом загоне, прижав уши к голове. Полными недоверия глазами он косился на стоящего посередине загона человека.

«Чего ты меня дергаешь? Что ты хочешь от меня?!» – казалось, кричала каждая клеточка его тела.

Молочно-белая шкура лоснилась от пота – это было очень заметно в лучах солнечного света.

«Отойди! Прочь! Я тебя боюсь!»

Но человек не собирался отступать. Широко расставивший руки, с хищным выражением на лице, грозный, сильный, пугающий… Вообще-то этот конь мог его легко прикончить одним ударом мощного копыта, и дрессировщик об этом знал. А еще знал, что молодое животное в конце концов все равно покорится его воле…

– Ого, тут про дрессировщика лошадей будет! – пробормотал Анджей. – Неожиданно!

Вдруг одно ухо, до этого плотно прилепленное к голове, дрогнуло.

– Ну-ну, конёчек, – шепнула Габриэла. – Я подожду.