Землянка для дракона

— Ты ведь знаешь, как быть нежным, — сказала Коэре, запирая собственные воспоминания на замок.

— Я знаю, как обманывать.

— Так сделай всё то же самое, только честно. Женщины любят тебя.

— Они хотят денег и власти. Я не уверен, что не сорвусь, если почувствую фальшь.

Коэре грустно улыбнулась, глядя на его гордый профиль:

— Со мной ты разве из-за этого срывался?

— С тобой всё было иначе. Ты была лёгкой добычей, — бросил он, не замечая, как причиняет боль своими словами.

— Что тебя привлекало? — спросила она, не сумев совладать с собой.

— Ты действительно не знаешь?

Он удивлённо посмотрел на неё. Коэре спрятала боль за насмешливой улыбкой:

— Ответ мне нужен, чтобы понять, как далеко мы продвинулись в твоём лечении.

Сачч мгновенно опустил глаза и кивнул. Теперь он был крайне послушен ей и не допускал сомнений в её словах.

— Я шёл на запах страха. А ещё мне нравилось шокировать и разочаровывать. Мне казалось забавным заставлять женщин фантазировать, а потом рушить их радужные надежды.

"Какая же ты скотина", — беспомощно подумала она про себя, но вслух только сказала через паузу:

— Если ты снова так сделаешь, всё лечение пойдёт птицам зоши под хвост. Надеюсь, ты это понимаешь.

— Я понимаю, — с неожиданной горячностью выпалил он, едва ли не прежде, чем она договорила. — Пожалуйста, помоги мне.

Только он мог говорить слово "пожалуйста" так требовательно, что ярость буквально выплескивалась наружу.

Коэре вздохнула и молча кивнула. Перед ней стоял правитель планеты — и не только его будущее, но и будущее всей Октиании зависело от успехов её работы.

То, что все кругом судачат о её связи с Саччем, дошло до Коэре далеко не сразу. По природе не слишком любопытная, она узнала о сплетнях совершенно случайно, прочитав мысли какой-то секретарши из аппарата Тёмного Дома. Более прицельное наблюдение за мыслями окружающих заставило её пережить несколько неприятных минут. А потом молнией пронзила мысль о Рикэне: что он теперь думал о ней?

И что он вычитал из мыслей Сачча? Коэре и думать забыла о его новых способностях, погружённая в свои переживания. А ведь он неоднократно виделся с правителем планеты и мог многое узнать. "Он мог узнать почти всё", — дошло до неё внезапно. Но всё же она прогнала эти мысли: зачем бы Рикэну читать их с Саччем мысли? Он вообще выглядел полностью погружённым в работу и совершенно не общался с ней.

Казалось, она вообще его больше не интересовала. Со временем Коэре почти уверилась в этом — до того самого мгновения, когда он подошёл к ней на церемонии и командным, не принимающим возражения тоном, стал требовать приличного поведения. Ревнует, дошло до неё, и эта мысль очень обрадовала. Поэтому-то она непозволительно расслабилась, потому-то её и покинуло благоразумие, и Коэре решилась на откровенную блажь — поцелуи с ним, и даже больше.

Позволить ему пробраться так глубоко, так сильно раскрыться и довериться, было безумием, и результат сказался почти мгновенно. Он ударил по больному безошибочно метко и сразил почти насмерть.

"Что ж… спасибо, что сразу", — думала Коэре, быстрым шагом направляясь к своей каюте, молясь лишь о том, чтобы не разрыдаться до того, как за ней закроется дверь.

Самым болезненным было то, что Рикэн в чём-то оказался прав: в глубине души она по-прежнему металась и так и не избавилась окончательно от мыслей о Сачче. Что-то внутри неё всё ещё хотело откликнуться на полупритворную нежность в его голосе, что-то ещё реагировало на соблазняющие интонации, которые беспринципный октианец по-прежнему играючи использовал, стремясь быть для неё приятным собеседником.

Но всё же реакция на Рикэна оказалась теперь куда более острой. Все эти недели на "Чёрной звезде" Коэре внутренне застывала в его присутствии. Ненавидя себя за слабость и лёгкий страх, она всё же тянулась к нему, подсознательно надеясь поймать лишний взгляд, получить немного внимания. Но её пугало до озноба то, как эти чувства были похожи на те, что она испытывала к Саччу давным-давно, в самом начале.

Умом Коэре понимала, что Рикэн — другой. Он не будет охотиться на неё, не станет стремиться причинить боль, не станет устраивать ловушки. Но если только он с презрением отвернётся, узнав о её прошлом — это будет ещё хуже, ей этого не выдержать. Её психику после такого сможет исправить только смерть в физическом теле. А она хотела ещё пожить и потому решила не рисковать.

Как же можно было так глупо сорваться? Как она могла допустить то, чего так долго боялась?

На этот раз искать ответы было бессмысленно. Закрыв за собой дверь в каюту, Коэре без сил опустилась на пол и дала волю слезам — пусть текут, пусть вместе с ними из неё уходят последние силы и сама жизнь. Давным-давно она решила воплотиться в человеческое тело, в том числе для того, чтобы узнать, что такое человеческая любовь. Её сияющее начало, полное любопытства, не брало в расчёт возможную боль — оно было совершенным и могло справиться с чем угодно. Но её физическое воплощение отдалилось от совершенства, совершенно добровольно. Так далеко, как только можно. Кто бы мог подумать.