Землянка для дракона

— Нет. Послушай, я долго думала об этом. Долго считала это полнейшей глупостью — все эти ритуальные танцы, наказания. Но сейчас мне кажется, что я поняла, — Коэре немного отодвинулась, чтобы посмотреть в глаза. — Это же не про подчинение. Это же про доверие, правда?

Рикэн прикрыл глаза, безмолвно подтверждая её догадку.

— Я не хочу тебя наказывать, — всё же сказал он с таким видом, словно у него внезапно началась головная боль.

— Я знаю. Именно поэтому я прошу тебя об этом. Можно же попросить, да?

Рикэн медленно кивнул, помолчав какое-то время. Но потом вскинул голову, мягко улыбнувшись, словно озарённый какой-то приятной для него идеей:

— Ладно. Но ты не будешь спорить с тем наказанием, которое…

— Хорошо, — серьёзно пообещала Коэре, даже не дослушав. Она с интересом наблюдала за тем, как Рикэн наклонился, доставая из низкого кармана на своей штанине кусочек ткани, который при ближайшем рассмотрении оказался банданной.

— Три часа наедине со мной без твоих способностей, — объявил он, поворачивая её спиной, чтобы завязать глаза. — Ты должна пообещать мне, что полностью воздержишься от любых поверхностных сканирований, включая эмоциональное. Никаких проникновений в психику.

— Боюсь предположить, о чём мы будем разговаривать, — с нервным смешком сказала Коэре.

— О тебе. Да, и за каждую фальшь в эмоциях я буду снимать с тебя одежду. А когда ты останешься без одежды, помолвка закончится.

— Ты угрожаешь разорвать помолвку из-за недостаточной откровенности?

— Я не сказал, что разорву помолвку. Она естественным образом закончится тем, чем должна. Если придётся, прямо здесь, на ближайшей клумбе — я слышал, что женщины любят цветы и романтику.

Коэре нервно рассмеялась и наугад стукнула его ладонью:

— Ты этого не сделаешь.

— Есть только один способ проверить, — хмыкнул он. — Кстати, я хочу в первую очередь узнать о твоих сексуальных фантазиях с моим участием.

Коэре поперхнулась.

— По-моему, ты превращаешь всё в фарс, — с досадой сказала она, ощупывая плотную повязку.

— Скажи, что для тебя это будет легко и только приятно — и я придумаю другое наказание, — бесстрастно парировал Рикэн.

Коэре приоткрыла рот, чтобы высказать новое возражение, но его тут же закрыли тёплые губы.

— Ладно, — прошептала она после долгого нежного поцелуя, ощущая себя где-то на середине затяжного прыжка в бездну.

Глава 20

Ариадна.

В течение долгих месяцев против них был почти весь мир. Газетчики старались соблюсти максимальную осторожность в материалах о Сезаре, но законопроект о блокировке способностей, так или иначе, ругали нещадно.

Большинство родителей и родственников взрослых больных, как ни странно, тоже занимали противоборствующую сторону. Горианцы всерьёз опасались, что блокировка телепатических способностей больных может способствовать телепатической деградации общества. И лишь немногие допускали, что такое возможно и правильно. В течение трёх месяцев расписание Ариадны превратилось в сплошную череду встреч.

Она посещала детские больницы, собирала истории, летала по всей планете, убеждая родителей и самих больных. Эльтесеин действовал на своём уровне, аккуратно проводя переговоры с советниками. Иффа, всё время находившаяся рядом, безмолвно поддерживала, но накануне решающего голосования Совета в сердцах бросила:

— Зря вы это затеяли, эста. Вы многим дали ложную надежду.

На следующий день совет проголосовал против. Ариадна так расстроилась и почувствовала себя так плохо, что была вынуждена остаться в кровати на весь день. И только наутро поняла, что для недомогания есть ещё одна причина, помимо стресса. Когда это стало ясно, всю её беспомощность и депрессию как рукой сняло.

Не взирая на протокол и приличия, она прилетела в Сезариат и заставила секретарей Эльтесеина вытащить его с какого-то совещания.

Едва взглянув на её лицо, он просиял счастливой улыбкой:

— Маленькая, я так рад.

— Теперь Галактический совет примет решение…

— Ещё как. Мы начнём программу переселения телепатов с Земли.

Глаза Эльтесеина горели, и Ариадна тоже улыбалась. Их ребёнок принесёт счастье не только им двоим. Его появление будет означать новую жизнь для всей Горры. И для Земли. Число больных со временем сократится, и проблема, так или иначе, будет решена.

— Мне жаль, что законопроект не приняли, маленькая, — сказал Эльтесеин вечером, когда они отдыхали на террасе, наблюдая за закатом.

— Ты ведь знал, что так будет.

— Да, я предполагал это.

— Спасибо за то, что всё равно попытался, — сказала она, тронутая тем, что он проделал столько работы ради неё, даже догадываясь, что всё впустую.

— Это не впустую, — возразил он. — Мнение людей постепенно меняется, если с ними работать.

Ариадна кивнула, и они надолго замолчали. Она ощущала огромную любовь к мужу, но её счастье по-прежнему омрачалось отсутствующими воспоминаниями. А теперь ещё и беспокойством за ребёнка.

— Подавляющее большинство больных детей рождены от телепатов с большой разницей в уровне. Прямо как у нас с тобой, — осторожно заметила она после долгой паузы.

Эльтесеин покачал головой:

— У нас нет большой разницы в уровне, маленькая.