Земные наши заботы

чахлым мелколесьем, среди которого петляли клочковатые полоски полей,

засеянных гречихой. Гречиха уже цвела, но стебли были какими-то хилыми, а

цветы мелкими и блеклыми. Видно было, что взять здесь гречихе нечего, пашня

тощая, в плешинах- вымочках, что мучат ее те же грунтовые воды, которые

застаиваются и в заболоченных низинах. Не богатый будет урожай.

Однако не в укор земледельцам я это говорю. На больной этой земле ни

удобрениями, ни заботой большего и не добиться, хоть расшибись. Но людям

надоедает расшибаться, надоедает изнурять свои силы на этих тощих почвах.

Оттого-то и пустых дворов в деревне много. Местный совхоз, не дожидаясь

мелиораторов, пытался хоть чуть-чуть упорядочить пашню — выкорчевал на

пятачках-болотцах кустарник, чтобы хоть среди поля помехи не было. Но только

силы зря потратил. На блюдцах этих росли лишь хвощи, да и те редкие, тонкие

и уже желтые. Вот так иногда и мелиораторы поступают: очистят заболоченные

поля от кустарника и считают дело свое завершенным.

Словно уловив мои мысли, Иван Иванович проговорил:

— Уборкой кустарника здесь не обойдешься. В основательном лечении земля

нуждается.

— И какой ваш диагноз?

— Диагноз ясен, избыточное увлажнение всей территории. А вот способ

эффективного лечения найдем лишь после того, как геодезисты дадут нам

необходимые топографические данные, а изыскатели изучат физическое строение

подстилающих грунтов, режим поверхностных и подпочвенных вод, их химический

состав.

Предупреждение шофера сбылось: машина села, и, кажется, прочно. Не

помогла и раскачка, лишь глубже загрузли колеса в податливый грунт. А от

деревни-то мы далеко отъехали. Одно теперь утешало — свежий след вездехода.

Это, по утверждению начальника партии, ехавшего с нами, след буровой

установки, которую нам и нужно разыскать где-то в этих болотах. Что ж, пошли

своим ходом. Надеялись, что геологическая бригада где-то рядом и мы скоро

услышим гул бурового станка.

Но след уводил нас все дальше и дальше, а вокруг — тишина, не нарушаемая

даже птичьим писком Видно, и пичуги избегают таких мест, не селятся.

Иван Иванович все чаще спрашивал начальника партии о местонахождении

бригады, а тот, смущаясь, говорил виновато

— Они же долго не стоят на одной точке, двадцать — тридцать минут — и

дальше едут.

Вскоре след вывел нас на выкошенную косами поляну, по которой машина

проехала не один раз, и все в разные стороны. Дорофеев высказал

предположение, что буровая упиралась вовсе в непроезжее болото,

возвращалась, чтобы в другом направлении через кустарник пробиться. Но куда

теперь нам податься?

Начальник партии оставил нас и скрылся в кустарнике, пообещав найти и

вернуться вместе с бригадой. Вернулся, но один, вовсе виноватый Иван

Иванович молча посмотрел на него, потом сказал:

— Пошли в деревню, трактор просить...

И вдруг за кустами зародился неровный звук мотора. Прислушались. Где-то

шла, буксуя, машина. Она явно приближалась к нам. Так и есть, машина

мелькнула в просвете между дальними кустами, но направлялась совсем в другую

от нас сторону. Начальник партии ринулся в этот просвет с отчаянным криком И

крик вопреки нашему неверию, достиг слуха геологов. Машина, догадались мы по

звуку, остановилась, а вскоре снова увидели ее в просвете — двигалась к нам!

Мы смотрели на машину, на которой покачивалась ферма буровой установки,

на геологов (трое в кабине один на буровом станке) и улыбались, будто родных

встретили или долгожданных гостей. Иван Иванович сразу же и представил их:

тот, что за рулем — буровой мастер, он же и шофер. Рядом с ним инженер-

геолог, он же бригадир. С ними двое рабочих.

Оказалось, они сюда и ехали, но не хотели через кусты ломиться, двинулись

в объезд Где-то здесь должна быть очередная буровая точка

— Тогда работайте, — сказал Иван Иванович.

Инженером-геологом оказалась молодая девушка, которую я принял издали за

мальчишку Забыл что перед поездкой сюда Иван Иванович подвел меня к

институтской доске Почета, указал на одну из фотографий и сказал. «Вот к ней

и поедем». Я прочитал. «Римма Нуховна Зайнетдинова, инженер-геолог». Нет, на

фотографии она была старше и не такая щуплая.

Римма вытащила из полевой сумки карту, нашла место, где мы стояли. «А

точка для бурения вон в тех кустах». И двинулась туда. За ней, как телок за

хозяйкой, тронулась и машина: через корявые кусты, растущие вовсе не на

сухом месте а на мхах. Нет, ни один шофер, привыкший к асфальту, не решился

бы сунуться в это явное болото. Однако на лицах изыскателей не

обнаруживалось никакой тревоги, хотя под ногами была не почва а моховая

податливая подушка.

Точкой оказалось крохотное болотистое «окно» среди кустарника. Здесь