Земные праздники

Из глубины, от праха стёртых мостовых,
из-под холста размытых горизонтов, где
моросит предательская мгла, где красный
змей залёг под красным камнем, а мох
зелёный скрыл зелёной змейки взгляд,
мне возвращается всё то, чего… мне
улыбаются все те, кого… Священный
 и страшный и благословенный лес.

Каскадом радужным на рубежах немого

лета мне возвращаются лета надподоконником, у форточки, куда втекает
ветерок зазвёздный, и ожидание себя
из шороха обугленных минут, из
плаванья за раму синих вздохов…
Видевший бесконечное не потеряется
в конечном. Ибо нет бесконечного леса.

Мне возвращаются из взора паруса –

из глубины, из прорвы, de profundis,
по волнам тополиного бурана темушкетёры в лазурных реющих плащах
домчат туда, где ало он пламенеет,
«Ангел последний», прилаженный
рукой родною на отрывном календаре…
И шорох переползёт тропу твою.

Всё понятное непонятно. И всё объяснённое

необъяснимо. Из глубины, под шапито
провислых горизонтов, за шёпотом
стирающих дождей он расцветёт, тот цвет
долинный, над подоконником – из праха
тишины, у форточки, куда втекает…
Так задумывай просто. Ибо всё просто.
Всё прекрасно прекрасномысленное.

Говорил это Рерих. Примите.

2009

Позывной

Осень завесила все зеркала и налила
простоквашею дали. Брат, столько лет
сопутствовавший мне

, ты укуталсяв небо, как в детстве, не забыв
подоткнуть под бока и под плечи,
в тех обещанных антикраях, где ни-ни:
ни болезни тебе, ни печали и ни
воздыхания.
Молчит обманутый эфир
на частоте развоплощений, паяльник
с ручкой голубой не плавит под лампой
канифоль с коротеньким дымком
над полувековым гроссбухом аккуратно
отмеченных почерком умницы
связей эфирно-посюсторонних,
и ты ушёл,
куда мы все идём, любимый
радиолюбитель и щукой пахнущий
рыбак, а мы вещаем, мы всё вещаем, себе
не веря, на тех частотах, окоченевших
над черно-бурым обрывом ямы:
у-ве-девять-ве-эм! у-ве-девять-ве-эм!
Валерик! у-ве-девять-ве-эм!
Приём…

2009. Уфа

Курсивом – из Тютчева.

3 октября