Земство (апрель 2008)

Конечно, если бы у меня была в доме какая-то площадь под арендой, я бы не раздумывая организовала ТСЖ - мы бы за счет аренды жили, а с жильцов бы символическую плату собирали - ну обычные коммунальные платежи. Но у нас собственники в доме, их никак не подвинуть. Поэтому мы бы и рады завести ТСЖ, но пока с этим ничего не понятно.

А вообще у нас дом хороший, мы живем дружно и весело. Новый год ходим вместе отмечать на Чистые пруды, всегда есть кому полить цветы, когда уезжаешь, всегда есть кому ребенка из школы забрать, если что. Это не так, знаете, как в других домах - где живешь, а не знаешь, как соседей зовут. И это моя заслуга, не буду скромничать.

Записали Мария Бахарева и Алексей Крижевский

Олег Кашин Умный враг

История умеренного лидера компартии Литвы

I.

В любом расколотом обществе рано или поздно (таков уж закон всемирной гармонии) появляются такие пограничные люди. Нельзя сказать, чтобы они находились над схваткой - их позиция ясна и, как правило, неизменна, так что и конформистами их назвать тоже нельзя. Но как-то так получается, что именно эти люди оказываются общими друзьями самых непримиримых врагов и оппонентов. «Свои», может быть, смотрят на них немного настороженно - но не настолько, чтобы торопиться очищать от них ряды. «Чужие» тоже не так чтобы очень здорово им доверяют, но руку при встрече подадут всегда, даже если сами привыкли всех вокруг клеймить «нерукоподаваемыми».

Такие люди нужны всем. Это, наверное, базовый инстинкт разумного человека: если общаться только с единомышленниками, можно быстро и необратимо деградировать; хотя бы минимальный контакт с оппонентами нужен всегда. И среди оппонентов оказываются один или два человека, с которыми, что называется, не западло при случае попить кофе, поговорить почти как с единомышленниками, обменяться какими-нибудь сплетнями и так далее. О таких людях в демократической прессе перестроечных времен писали: «Хороший человек, но коммунист».

И именно таким человеком для национально-освободительного движения тогда еще советской Литвы был второй секретарь ЦК Компартии Литвы (на платформе КПСС) Владислав Швед. Когда в сентябре 1991 года его арестуют и обвинят в том, что это именно он, Швед - автор плана по свержению литовских демократических властей во время январских событий того же года (создание Комитета национального спасения, ввод танков в Вильнюс и так далее), он спросит следователя:

- Скажите, я враг?

- Враг, - честно ответит следователь.

- Но ведь я умный враг? - уточнит Швед.

- Умный, - следователь не станет спорить и с этим утверждением.

- Так почему же вы меня считаете автором этого идиотского плана?

На этот вопрос литовская прокуратура ответа найти не сможет, и Шведа, продержав в тюрьме Лукишки три дня, выпустят на свободу. Когда через год против него возбудят новое уголовное дело, Шведа в Литве к этому времени не будет.

Но это уже - история независимой постсоветской Литвы. А в последние годы существования Литовской ССР Владислав Швед - умный враг литовской демократии - был, может быть, единственным «рукоподаваемым» руководителем компартии. Он до сих пор с удовольствием вспоминает, как однажды после теледебатов лидер сторонников независимости Витаутас Ландсбергис на своей машине довез его до дома, а с первым премьером независимой Литвы Казимерой Прунскене у Шведа вообще были почти родственные отношения - ее брат работал заворгом в том же Октябрьском райкоме партии, в котором Швед был первым секретарем.

II.

Между прочим, в этом же райкоме находился ЦК компартии Литвы на платформе КПСС. Только через год после раскола литовской компартии просоветское ее крыло сумеет почти рейдерским способом, сменив охрану, отобрать главный офис ЦК у другой компартии, которую возглавлял будущий президент Литвы Альгирдас Бразаускас, и которая в конце 1989 года вышла из состава КПСС. «Я был против захвата здания, - говорит Швед. - Нормально работать можно было и в здании райкома, а если уж отбирать у Бразаускаса здание ЦК, то это было нужно делать в судебном порядке». В общем, он действительно был очень умеренным коммунистом, и ничего странного нет и в том, что в 1990 году на первых в советской Литве свободных парламентских выборах, когда во всех округах побеждали сторонники «Саюдиса», 75 процентов избирателей Новой Вильны проголосовали за коммуниста Шведа. «Мои противники пытались доказывать, что я сфальсифицировал выборы, но все понимали - если „Жальгирис“ выигрывает с разгромным счетом, глупо спорить из-за одного очка».

III.