Зенит Красной Звезды

На работе, уже в обед, я вспоминаю о чудо-бобах и лезу в айфон, чтобы почитать о клещевине. От найденной информации у меня второй раз за день глаза лезут на лоб! «Немного ядовитая» клещевина оказывается источником сильнейшего яда под названием рицин.

* * *

Этот рицин не идет у меня из головы весь день. Я думаю о яде знакомясь с круглолицей хохотушкой Катей Семеновой. Размышляю о способе добычи, давая задания Завадскому насчет концерта 8-го марта. И даже прием денег от Лещенко и Пьехи за песни не могут меня сбить с этой темы. Автоматически пересчитываю купюры, криво улыбаюсь… Лишь Альдоне ненадолго удается отвлечь от навязчивых мыслей.

— Это такая проверка? — девушка врывается в кабинет и наставляет на меня указательный палец

Я чувствую пятой точкой приближающуюся бурю, на всякий случай включаю в сеть постановщик помех. Мало ли что госпожа Веверс мне сейчас выдаст в «эфир». В кабинет заглядывает испуганная Вера. Я любуюсь ее новой прической каре, подмигиваю, но длится это не долго. Альдона успешно копирует «морозящий» взгляд старшего Веверса и Вера плотно закрывает дверь.

— Я слушаю тебя

Настраиваюсь на тяжелый разговор. Последнее время нервы — ни к черту. Бросает из крайности в крайность. Я просто нутром чую ускорившийся бег времени, часы в сутках неимоверно сжались. Цейтнот просто изматывает! Плюс постоянные гормональные взрывы… Чувствую, что начинаю ошибаться. Признание Альдоне — было слабостью и ошибкой. Схватка с Пугачевой тоже из разряда оплошностей. Дал козыри в руки противников. Как же! Селезнев — «внук Брежнева» («сын Романова»), Альдона — дочка зампреда КГБ, у Веры папа в МИДе и МГИМО за плечами, у Лады отец глава правительства Казахской ССР. Караул! «Детишки-мажоры» «зрения лишают». Не надо быть семи пядей во лбу, чтобы понимать какие слухи о Красных Звездах сейчас распространяют завистники по московским гримеркам.

— Ты меня так проверяешь? На лояльность отцу? — Альдона чеканит слова словно диктор на параде. Куда пропал акцент?

— Расскажу ему о твоем признании или нет?

В голове словно молот колотит. Я стискиваю ладонями виски, из носа на стол капают капли крови.

— Что с тобой? — Альдона подскакивает ко мне, запрокидывает голову — Сейчас принесу вату

Вокруг моей тушки начинается женская суета. Меня укладывают на диван, засовывают ватки в нос. Пока все это длится я внезапно понимаю, что делать с бобами клещевины. Эта ясность обрушивается на меня каким-то озарением. Только от этого «открытия» такой чернотой несет…

* * *

На вечерней тренировке в «Динамо» мы работаем в паре с «мамонтом». Я честно признаюсь Киселеву, что у меня днем шла кровь из носа и он, взяв с меня слово провериться у врачей, дает нам легкие упражнения на координацию. Теперь мы с Лехой изображаем из себя «жонглеров». Взяв теннисные мячи быстро стучим ими о пол обеими руками, попутно перемещаясь по залу. Оказывается, это очень сложно и требует предельной концентрации. В перерывах я прошу «мамонта» купить мне кое-что в хозяйственном магазине.

— Зачем тебе чугунная ступка с пестиком? — удивляется Леха

— А еще ацетон купи, две бутылки по поллитра — добавляю я интриги

— Вить, колись, зачем?

— Лабораторную по химии нужно сдать — выдаю сходу версию с экстернатом — Окисление ацетоном хромового ангидрида

— Ну и сдавал бы в школе! — еще больше удивляется «мамонт» — Там же все оборудование, лабораторный класс

— Леш, да мне там прохода не дают. Девчонки стаями ходят, смотрят коровьими глазами.

«Мамонт» смеется, кидает в меня теннисный мяч. Я кидаю его в ответ.

— Опыт простой — я его в гараже сделаю. Запишу реакцию, формулы. Колбы и ангидрид, заеду возьму в школьном химическом кабинете, потом помою и в тот же день верну.

— Ладно, раз для учебы, куплю завтра.

* * *

В среду я на работу не еду, а внимательно изучаю способ приготовления рицина в айфоне. Благо в интернете в открытую лежит курсовая работа студента американского университета от 1997 года. И куда только Роскомнадзор смотрит? Или там по-английски не читают? После изучения всех деталей (есть некоторая сложная специфика), заезжаю в школу. Иду сразу к директору. Юлия Захаровна очень рада меня видеть, расспрашивает о музыкальных успехах, хвалит за концерт на 23-е февраля. Осторожно интересуется, не буду ли я против стенда о моих достижениях в холле школы? Несколько спортивных грамот, фотографии из Сан-Ремо и Нью-Йорка, премия от Ленинградского комсомола, медали от итальянского правительства и МВД («Витенька, мы сами закажем и сделаем реплики»). Я конечно, не против. Под это дело выпрашиваю ключ от химической лаборатории («надо сделать несколько опытов для экстерната»). Ключ мне дают, но предупреждают, что все опыты — только в присутствии учителя.

— Через пятнадцать минут закончится урок, подойдет Елена Станиславовна — инструктирует меня директор — С ней проведешь все опыты