«Зеркала» (СИ)

Джерар был старшим и единственным сыном маркиза Фернандеса и, как слышала Люси, завидным женихом во всем королевстве. В его распоряжении было отменное поместье в Эссексе и пятнадцать тысяч годового дохода, что уже было достаточным для очереди из юных девиц, желавших заполучить обеспеченное будущее. Люси, которая не считала нужным следить за завидными женихами, все это узнала из уст Леви.

— Он приезжал на прием у Эвклифов, — прошептала она ей. — Сестры Колона чуть не подрались за возможность станцевать с ним первый танец.

На Люси господин Фернандес произвел положительное впечатление. Он был умен и остроумен, но не имел того жеманного нахальства, присущего его окружению, и это сразу способствовало его расположению к себе. Джерар хорошо разбирался в лошадях, музыке и живописи и был интересным собеседником. И заточенная из-за приближающейся зимы в поместье Люси была рада новому знакомому, который порой скрашивал ее вечера, когда она не проводила время за вышивкой с Леви или традиционными разговорами с Нацу на чердаке.

— Так этот Джерар, значит, завидный жених? — спросил дракон в один из таких разговоров. Люси, разглядывавшая в отражении зеркала привезенное Джераром в подарок дивной красоты платье из нежно-розового газа, удивленно посмотрела на Нацу.

— Из всего моего рассказа ты услышал только это?

Старательно начищавший свои когти дракон неопределенно пожал плечами, не поднимая глаз.

— Ну, не похоже, что этот Фернандес приехал только на виды посмотреть, — пробурчал он. — Ты ведь понимаешь это?

Люси фыркнула.

— Конечно, я это понимаю. Отец явно желает моей свадьбы с маркизом.

— И что же ты, не против? — спросил Нацу, наконец, посмотрев в глаза Люси.

— Я не желаю выходить замуж, — спокойно проговорила девушка. — Пока не встречу достойного человека. Достоин ли господин Фернандес? Я не могу сказать после недели знакомства. Время покажет.

На этом данная тема была закрыта.

В то же время Люси начала все чаще замечать, что дракон что-то от нее скрывал. Количество исписанного пергамента с каждым разом становилось все больше, а сам он порой терялся в собственным мыслях, подолгу молча и не отводя взгляда от одной точки.

Причины такого поведения он не раскрывал, но Люси не была слепа, и тихие перешептывания Нацу и Хэппи, похожие на совещания, появляющиеся в башне новые предметы, неизвестного предназначения, и волнение, которое источал дракон, наводило ее на определенные мысли. И эти мысли не способствовали ее спокойствию. Люси понимала, что не имела права вмешиваться в жизнь Нацу, но любая, даже вскользь промелькнувшая мысль об опасности, подстерегавшей его и замысел, который он вынашивал, каким бы он ни был, вызывала в ней безграничный страх, граничащий с паникой.

Что мог задумать дракон, столько лет заточенный взаперти?

Какие безумные мысли могли посещать его наедине с самим собой и своим одиночеством?

Люси начинала бояться того, что Нацу шел по пути «мне нечего терять», и она по-настоящему боялась того, что этот путь не имел счастливого конца.

В Корнуолл пришел первый снег.

Люси чувствовала, что с первым снегом что-то внутри нее начало зацветать. Но что, она не могла сказать даже самой себе.

***

20 декабря. 1802 г.

Перед Сочельником Луценс Кор превратился в настоящую рождественскую сказку. Люси с улыбкой смотрела на высокую ель в гостиной с крупными искусно расписанными шарами и веточками омелы, развешенными по всему дому. Аромат хвои и спелых мандаринов окутал дом, и Люси с замиранием сердца ожидала прихода праздника.

Однажды, во время традиционной полуденной прогулки по заснеженным просторам парка в компании Джерара и чуть-чуть отстававшей Леви (которая не желала им мешать), Люси решила задать вопрос, который давно терзал ее. Несмотря на то, что намерения приезда мистера Фернандеса были понятны с самого начала, он не проявлял никаких попыток сблизиться с ней, остаться наедине или завести разговора о замужестве.

— Я, как и вы, не склоняюсь к браку, — ответил на ее вопрос Джерар, вышагивая по хрустящему слепяще-белому снегу.

Люси, удивленная этим заявлением, выдохнула, чувствуя легкое морозное покалывание на щеках.

— Зачем же вы тогда приехали в Луценс Кор?

— Я не скрою, что намерение нашего брака было решением наших семей, — с улыбкой проговорил Джерар. — Мой отец вырвал меня с моего путешествия по Южной Америке ради приезда в Корнуолл и знакомства с вами. Но если вы спросите меня, я не желаю жениться. По крайней мере, по велению отца, — он повернул в ее сторону голову, и в ярких синих глазах плескалось тепло, которое Люси могла бы охарактеризовать как братская нежность. В груди отзвуком пронеслось ответное чувство, в то время, как Джерар, устремив взгляд в бескрайнее голубое небо, мечтательно прошептал слова, которые надолго отпечатались в ее памяти: — Можете считать меня глупцом, миледи, но я из числа тех романтиков, которые безнадежно уверены, что настоящая любовь существует. А я пока свою еще не нашел.