Зеркальный человек

Стефан на глазах у Лауры запер револьвер в ящик стола. Надо добраться до оружия. Если она здесь задержится, ей понадобится защита.

Телохранитель поставил долговязого на ноги и увел за собой, за занавеску из бусин. Рыдания долговязого донеслись уже с лестницы.

Стефан, шаркая, направился в ванную; худенькая женщина, не говоря ни слова, вошла следом и заперла за собой дверь.

Лаура встала и ухватила один из кинжалов, свисавших с лампы над столом. Надо развязать кожаный ремешок. Узлы оказались затянутыми намертво. Лаура выпустила кинжал из рук, лезвия звякнули, и лампа описала круг над столом.

Свет мазнул по стенам и окну.

В туалете спустили воду.

Лаура снова ухватила кинжалы и перепилила ремешок одного лезвием другого.

Хорошо бы придержать лампу, но у Лауры дрожали руки.

В ванной щелкнул замок.

Лаура села и спрятала кинжал в голенище сапога.

Стефан вышел, и женщина вернулась на свое место.

Свет от лампы медленно плавал по поверхности стола.

— Итак, если хочешь взять заем — нет проблем, — сказал Стефан и встал к окну с биноклем в руках, как когда Лаура пришла.

— Я рассчитываю на выигрыш.

Не получив ответа, Лаура поднялась и направилась к занавеске-дождику. Когда она покидала вип-зал, никто, кроме беркута, на нее не смотрел.

66

Очередь из желающих попасть в «Орлиное гнездо» стала еще длиннее, люди выстроились к пункту досмотра. Йона стоял в баре; потягивая пиво из пластикового стакана, он старался рассмотреть тех, кто входит в ангар.

Он снова задумался над разговором между Примусом и Цезарем — разговором, который случайно услышал Мартин. Может быть, Примус знал, что Мартин слушает, и расставил ему ловушку — пусть тот придет спасать Йенни, оставит свои отпечатки и попадет на камеры видеонаблюдения. Примус ведь не мог предвидеть, что Мартин от ужаса впадет в оцепенение.

Лучше всего, конечно, склонить Мартина к еще одному сеансу гипноза. Мартин видел гораздо больше, чем сумел рассказать.

Йона прервал размышления: к нему проталкивался Эдгар. Щеки молодого человека пылали, руки покрылись гусиной кожей. Эдгар остановился у барной стойки.

Быстрыми, дергаными движениями Эдгар достал из кармана слайд и протянул его бармену.

— Он наш, — прошептал Эдгар и облизал губы. — Я его нашел и прицепил к нему передатчик.

— К Примусу?

— Передатчик чуть не отвалился, но я его закрепил.

Эдгар большими глотками выпил пиво, поставил стаканчик и вытер губы тыльной стороной ладони.

— Как ты себя чувствуешь?

— Хорошо… точнее, не знаю. Я видел собачьи бои, это безумие какое-то. Меня тошнит и слегка потряхивает, — быстро проговорил Эдгар.

— Оставайся здесь, — тихо попросил Йона. — Я попробую увести Примуса.

— Да со мной ничего такого. Я пойду с тобой, конечно, пойду с тобой.

— Лучше оставайся здесь и наблюдай за выходом, — настаивал Йона.

— Ладно, останусь. — Эдгар ожесточенно почесал щеку. Йона посмотрел в телефон и сказал:

— Вижу сигнал. Молодец.

— На нем красная кожаная куртка! — прокричал Эдгар Йоне в спину, тут же осознав, что ведет себя странно.

Йона, прокладывая себе путь в толпе, обогнул ринг, на котором одна женщина пнула другую ногой в лицо. Та продолжала наносить удары, мазнула первую по шее и щеке, и обе обрушились на веревки.

Передатчик показывал, что Примус находится на краю контейнерного терминала.

Вместе с людским потоком Йона прошел в открытые ворота ангара и оказался на огороженном участке пристани.

На улице все еще стояла жара.

Какой-то пьяный мочился на дверь уличной туалетной кабинки.

Из расположенного поодаль соляного склада неслись возбужденные крики.

Следуя за сигналом, Йона зашел в огороженный участок, где в три-четыре этажа стояли разноцветные контейнеры. Стенки контейнеров образовали целый квартал без окон, с улицами и тесными проулками.

Квартал кишел людьми.

Везде валялись пластиковые чехлы, презервативы, блистеры из-под таблеток, пакетики из-под конфет и бутылки.

Йона посмотрел в телефон. Примус переместился — свернул в какой-то переулок.

Возле красного контейнера о чем-то энергично спорили двое мужчин.

Оба молча переждали, пока Йона пройдет, и продолжили разговор уже тише.

Йона вышел на открытый участок пристани. Оказывается, Примус вернулся к соляному складу.

Белые отпечатки шин, словно стрелки, указывали на открытые ворота.

Йона увидел, как люди расступились перед человеком, который нес покалеченную бойцовую собаку.

Кровь стекала на штаны и на белую землю.

Йона стал проталкиваться к складу. Кристаллики соли хрустели под тяжелыми ботинками.

До него донесся оголтелый лай и рычание.

Затрещал динамик, и голос объявил, что следующий бой начнется через пятнадцать минут.

Среди публики, принимая ставки, ходил букмекер.

Йона оглядел длинную стену ангара. В дальнем конце помещения мелькнула красная куртка.

Йона стал протискиваться вперед. Его ударили по руке — шумная группа пробиралась к арене.

Пахло застарелым пивом и потом.

В одной из клеток беспокойно метался мускулистый питбультерьер.

Какой-то парень хотел влезть на соляной склон, но съехал вниз.

Надо обойти арену до того, как начнется следующий бой.

Йона перешагнул соляной сугроб, и тут кто-то схватил его за руку.