Зеркальный лабиринт

— Сижу в местной администрации. — ответил он наконец, — Впрочем — сижу — громко сказано. В основном — бегаю, как обосранный. Целыми днями. Тут ведь такой бардак после войны и всего этого — мама не горюй!

Никто ничего делать не хочет, не может и не умеет. Привыкли, блин, что за них дядя думает…

— И кем ты там?

А-а! — он махнул сигаретой, — Старший помощник младшего подметалы. Глава у нас дурак — его комендатура поставила, так он теперь без них шагу не может ступить. У нас тут теперь новое административное деление — по типу земного — губернии, уезды и округи — что-то типа ваших волостей, или сельсоветов. Вот я и болтаюсь в окружной администрации. Жить-то как-то надо.

Март докурил сигарету и щелчком вышвырнул окурок в окно.

— Знаешь, я очень рад, что ты приехала. Правда. Я всё время думал о тебе. Ждал, ну, что ты приедешь. Не верил — и всё равно — ждал. Я когда первое сообщение получил — тоже не поверил. Подумал — шутка чья-то дурацкая. Только когда ты второй раз прислала — поверил. Когда ты улетела тогда — я чуть с ума не сошёл. Неделю ходил, как сам не свой. И все говорили, что ты не вернёшься. Потом я тоже решил, что вернусь домой. Раз уж так…

Он снова закурил.

— Знаешь, — заговорил он снова, — я формально всё ещё под арестом и к тебе приехал в нарушение всех правил и запретов.

— И что будет? И что ты такое натворил?

— Ай, да ничего! Все отлично понимают — что запреты эти — сплошная лажа. Просто кому-то не понравилось, что раньше я был Первым Помощником Вождя.

За поворотом открылось море. Свинцово-серое, неспокойное. И небо над ним было тоже свинцово-серым. Март вёл машину почти над самой дорогой — разбитым, перепаханным неизвестной техникой просёлком.

— А я сама не знаю — почему я приехала. — вдруг сказала Анка, — Наверное — надоело видеть во сне твои несчастные глаза.

— Правда? Ладно, примем эту версию, как рабочую. Шучу. Я всё равно очень рад.

Март сбросил скорость и они въехали в небольшой — не более десятка домов, очень заброшенный и пустынный посёлок. Дома, стоявшие на высоких бетонных или каменных сваях, выглядели нежилыми.

— Здесь живёт кто-нибудь?

— Несколько человек. Раньше большой посёлок был. Но потом его признали «неперспективным» и люди уехали.

— У нас тоже такое было.-сказала Анка, — Давно. В ХХ веке. «Неперспективные деревни». Я читала. По истории. Меня интересует история России в ХХ веке.

Дом его стоял на самом краю посёлка, почти на берегу. Март остановил флаер у самого крыльца.