Зеркальный лабиринт

Пассажиров в салоне «челнока» было немного — в основном военные-земляне и несколько местных рабочих. Досмотр Анка прошла быстро и вышла в зал. Вещей у неё было совсем мало — только небольшая сумка. Она остановилась посреди зала, пытаясь осмотреться и тут же её окликнули по имени. И в следующую секунду она увидела Марта. Тот шёл через негустую толпу в её сторону. И Анка поняла, глядя на него, что он изменился. Только не могла понять — как. Он всё ещё донашивал свою старую форму — тёмно-зелёную рубаху со споротыми нашивками и такие же штаны. Только на плечи у него был накинут, не надевая в рукава, армейский бушлат, которые обычно носили российские военные. Анка махнула ему рукой. Он почти подбежал к ней, сгрёб в охапку, прижал к себе и зарылся лицом в её волосы.

— Кто ко мне прилетел…- прошептал он.

От него пахло пивом и дешёвыми сигаретами. Это было странно — раньше он, вроде бы, не курил.

Анка слегка отстранилась, пытаясь его рассмотреть получше. Он действительно изменился за эти полгода, что они не виделись. Лицо стало другим — обветренным и небритым. И ещё — на нём отпечаталась какая-то бесконечная, нечеловеческая усталость…

— Ты надолго? — спросил он с какими-то странными интонациями- неуверенности и страха, что вот она сейчас развернётся — и уйдёт.

— Недели на две. Или что-то вроде.

— Ну пусть так. — согласился он.

— Ты изменился.

— Постарел?

— Скорее — устал.

— Это ерунда…

— Мы так и будем тут стоять?

— Нет, конечно. Пойдём. У меня там машина.

Они пошли к стоянке.

В этом полушарии планеты теперь была зима. Такая же, как в Петербурге — слякотно-гнилая. Машина у него оказалась довольно обшарпанного вида флаером, к тому же несусветно грязным. На борту его кто-то написал по-русски сакраментальную фразу:" Помой меня, я вся чешусь".

— Ты б её и вправду — помыл бы. — не удержалась Анка, — Вон чего пишут.

— У меня трудности с кириллицей. — ответил Март, сдаваясь назад и разворачиваясь, — А машина, на самом деле — зверь.

— А мы куда?

— Километрах в двадцати от базы есть старый заброшенный рыбачий посёлок. Я теперь там живу. Это на самом берегу. Я море люблю.

Он взял с приборной доски пачку сигарет и зажигалку.

— Ты не против?

— Дыми.

Он щёлкнул зажигалкой.

— А ты где сейчас? Ну, в смысле — чем занимаешься? — спросила она.

Март несколько раз жадно затянулся, пуская дым в приоткрытое окно.