Читаем Зеркальный вор полностью

За тонированным стеклом панели управления можно разглядеть крошечный видеоглазок; возможно, где-то здесь есть и микрофон. Они поднимаются на шестой этаж в полном молчании; закатное солнце светит им в спины через стекло. Кёртис в упор смотрит на Альбедо, но тот избегает встречаться с ним взглядом. При этом глаза Альбедо кажутся застывшими и пустыми, как это бывает у некоторых людей в сильном подпитии. Вот только вряд ли он пьян. Под мотоциклетной курткой на нем ярко-зеленая майка. Ботинки и джинсы густо покрыты пылью, кое-где к ним пристали репьи и что-то похожее на шипы кактуса. Материя на коленях расползлась, и сквозь прорехи видны ободранные до крови колени. Ручка пластикового ведерка слегка растянулась под весом того, что находится внутри, под полиэтиленовым пакетом. А лапища, в которой он держит ведро, сплошь пестрит царапинами и ссадинами. «КТО НА МЕНЯ? — Я ИРЛАНДЕЦ!» — гласит слоган на его майке.

На пятом этаже дверь открывается с легким мелодичным звяканьем, и в лифт пытается зайти тонкошеий престарелый чудик в глянцевом парике и галстуке «боло», под ручку с изрядно поддатой девицей чуть не вдвое моложе его. Альбедо преграждает им путь.

— Вы наверх? — спрашивает он.

— Нет, нам вниз, — говорит чудик.

Альбедо слегка отодвигает его назад, упираясь в грудь указательным пальцем правой руки.

— В таком случае, сэр, — говорит он, — вы должны нажать кнопку со стрелочкой вниз.

Рука Альбедо выглядит так, словно ее обработали картофелечисткой. Пижонистый хрыч таращится на нее с разинутым ртом. Створки закрываются.

— Кажется, эта девчонка училась со мной в одной школе, — говорит Альбедо.

Как только они покидают лифт на следующем этаже, Альбедо выхватывает из ведерка пистолет, ставит Кёртиса лицом к стене, забирает револьвер и быстро его обыскивает на предмет еще какого-нибудь оружия и жучков. Покончив с этим, он хватает Кёртиса за воротник и направляет его в коридор.

— Открывай дверь, — говорит он.

Кёртис долго возится с карточкой. А когда вспыхивает зеленый огонек и он поворачивает ручку, пристроившийся позади Альбедо в броске ударяет его плечом между лопаток. Кёртис влетает в номер и растягивается на ковре, Альбедо перешагивает через него, попутно врезав ногой по ребрам, и быстро обводит стволом комнату. При этом револьвер в другой его руке направлен на лежащего Кёртиса. Тот не шевелится, втягивая воздух сквозь стиснутые зубы. «Зеркальный вор» выпал из кармана и валяется на полу в нескольких дюймах от его подбородка. А пустое пластиковое ведерко Альбедо зацепилось ручкой за левую ногу Кёртиса.

Альбедо на секунду исчезает в спальне, а когда возвращается оттуда, теперь уже оба ствола смотрят в лицо Кёртису. На его пистолете с помощью клейкой ленты закреплен толстый короткий глушитель, который выглядит так, словно его сделали из консервной банки. Сам этот матово-черный пистолет идентичен тому, какой Кёртис этим утром видел в руках Аргоса. Он вспоминает облачко розовой пыли над береговым откосом, и в следующий миг до него доходит: нет, это не идентичный, а тот же самый пистолет. От этой мысли ему становится дурно, а потом появляются страх и гнев. С преобладанием гнева.

— Как по-твоему, сколько нам ждать? — говорит Альбедо. — Минут двадцать-тридцать?

— Шел бы ты нахер, старик, — бормочет Кёртис.

Альбедо отвечает негромким, усталым смехом. Похоже, ему сегодня пришлось помотаться.

— Да, минут двадцать, я думаю, — говорит он. — Полчаса от силы.

Кёртис сбрасывает с ноги ведерко, переворачивается и садится спиной к стене.

— Твоя игра по-любому накрылась, — говорит он. — Ты опоздал. Даже убрав Стэнли и Веронику, ты ничем не поможешь Деймону. Джерсийские копы уже имеют ордер на его арест…

— Но не на мой, — говорит Альбедо. — Не тупи, Кёртис. Я не собираюсь разгребать дерьмо ради Деймона. Пусть он сам этим занимается, раз уж так обосрался. Другое дело, что он запросто может подставить и меня. Так что, когда я зачищу все здесь, сразу же рвану в аэропорт, и пускай старина Деймон молится, чтобы копы нашли его раньше, чем это сделаю я.

— Паршивый план, — говорит Кёртис. — Ты же не думаешь, что…

— Я сейчас дам тебе один добрый совет, — прерывает его Альбедо. — Захлопни свою гнилую пасть и молча помозгуй над тем, как мне добраться до Деймона в Атлантик-Сити. Если придумается хороший план с твоим полезным участием в живом виде, только тогда можешь что-то вякать. А пока что, Кёртис, ты больше смахиваешь на одну из проблем, которые мне нужно устранить.

Носком ботинка подвинув стул, Альбедо усаживается, кладет оружие на стол перед собой — стволами в сторону Кёртиса, — и начинает осматривать свои израненные руки, выдергивая длинными ногтями кактусовые шипы.

Перейти на страницу:

Все книги серии Большой роман

Я исповедуюсь
Я исповедуюсь

Впервые на русском языке роман выдающегося каталонского писателя Жауме Кабре «Я исповедуюсь». Книга переведена на двенадцать языков, а ее суммарный тираж приближается к полумиллиону экземпляров. Герой романа Адриа Ардевол, музыкант, знаток искусства, полиглот, пересматривает свою жизнь, прежде чем незримая метла одно за другим сметет из его памяти все события. Он вспоминает детство и любовную заботу няни Лолы, холодную и прагматичную мать, эрудита-отца с его загадочной судьбой. Наиболее ценным сокровищем принадлежавшего отцу антикварного магазина была старинная скрипка Сториони, на которой лежала тень давнего преступления. Однако оказывается, что история жизни Адриа несводима к нескольким десятилетиям, все началось много веков назад, в каталонском монастыре Сан-Пере дел Бургал, а звуки фантастически совершенной скрипки, созданной кремонским мастером, магически преображают людские судьбы. В итоге мир героя романа наводняют мрачные тайны и мистические загадки, на решение которых потребуются годы.

Жауме Кабре

Современная русская и зарубежная проза
Мои странные мысли
Мои странные мысли

Орхан Памук – известный турецкий писатель, обладатель многочисленных национальных и международных премий, в числе которых Нобелевская премия по литературе за «поиск души своего меланхолического города». Новый роман Памука «Мои странные мысли», над которым он работал последние шесть лет, возможно, самый «стамбульский» из всех. Его действие охватывает более сорока лет – с 1969 по 2012 год. Главный герой Мевлют работает на улицах Стамбула, наблюдая, как улицы наполняются новыми людьми, город обретает и теряет новые и старые здания, из Анатолии приезжают на заработки бедняки. На его глазах совершаются перевороты, власти сменяют друг друга, а Мевлют все бродит по улицам, зимними вечерами задаваясь вопросом, что же отличает его от других людей, почему его посещают странные мысли обо всем на свете и кто же на самом деле его возлюбленная, которой он пишет письма последние три года.Впервые на русском!

Орхан Памук

Современная русская и зарубежная проза
Ночное кино
Ночное кино

Культовый кинорежиссер Станислас Кордова не появлялся на публике больше тридцати лет. Вот уже четверть века его фильмы не выходили в широкий прокат, демонстрируясь лишь на тайных просмотрах, известных как «ночное кино».Для своих многочисленных фанатов он человек-загадка.Для журналиста Скотта Макгрэта – враг номер один.А для юной пианистки-виртуоза Александры – отец.Дождливой октябрьской ночью тело Александры находят на заброшенном манхэттенском складе. Полицейский вердикт гласит: самоубийство. И это отнюдь не первая смерть в истории семьи Кордовы – династии, на которую будто наложено проклятие.Макгрэт уверен, что это не просто совпадение. Влекомый жаждой мести и ненасытной тягой к истине, он оказывается втянут в зыбкий, гипнотический мир, где все чего-то боятся и всё не то, чем кажется.Когда-то Макгрэт уже пытался вывести Кордову на чистую воду – и поплатился за это рухнувшей карьерой, расстроившимся браком. Теперь же он рискует самим рассудком.Впервые на русском – своего рода римейк культовой «Киномании» Теодора Рошака, будто вышедший из-под коллективного пера Стивена Кинга, Гиллиан Флинн и Стига Ларссона.

Мариша Пессл

Детективы / Прочие Детективы / Триллеры

Похожие книги

Отверженные
Отверженные

Великий французский писатель Виктор Гюго — один из самых ярких представителей прогрессивно-романтической литературы XIX века. Вот уже более ста лет во всем мире зачитываются его блестящими романами, со сцен театров не сходят его драмы. В данном томе представлен один из лучших романов Гюго — «Отверженные». Это громадная эпопея, представляющая целую энциклопедию французской жизни начала XIX века. Сюжет романа чрезвычайно увлекателен, судьбы его героев удивительно связаны между собой неожиданными и таинственными узами. Его основная идея — это путь от зла к добру, моральное совершенствование как средство преобразования жизни.Перевод под редакцией Анатолия Корнелиевича Виноградова (1931).

Виктор Гюго , Вячеслав Александрович Егоров , Джордж Оливер Смит , Лаванда Риз , Марина Колесова , Оксана Сергеевна Головина

Проза / Классическая проза / Классическая проза ХIX века / Историческая литература / Образование и наука
Дом учителя
Дом учителя

Мирно и спокойно текла жизнь сестер Синельниковых, гостеприимных и приветливых хозяек районного Дома учителя, расположенного на окраине небольшого городка где-то на границе Московской и Смоленской областей. Но вот грянула война, подошла осень 1941 года. Враг рвется к столице нашей Родины — Москве, и городок становится местом ожесточенных осенне-зимних боев 1941–1942 годов.Герои книги — солдаты и командиры Красной Армии, учителя и школьники, партизаны — люди разных возрастов и профессий, сплотившиеся в едином патриотическом порыве. Большое место в романе занимает тема братства трудящихся разных стран в борьбе за будущее человечества.

Георгий Сергеевич Березко , Георгий Сергеевич Берёзко , Наталья Владимировна Нестерова , Наталья Нестерова

Проза / Проза о войне / Советская классическая проза / Современная русская и зарубежная проза / Военная проза / Легкая проза