Зеркало

Никакой реакции. Комната была без окон, а наручные часы у нее отобрали, вероятно, опасаясь, что в них спрятана взрывчатка или какое-то секретное устройство. Так что Фрейя понятия не имела, сколько времени провела здесь. Наверное, этот надутый индюк просто лёг спать. Возможно, он хотел раздавить ее морально, оставив тут сидеть. Она положила голову на стол, который вместе с двумя стульями составлял всю обстановку этого помещения, и попыталась уснуть.

Проснулась она резко и в первые секунды очень испугалась. К ней обращался низкорослый мужчина с болезненно-серым оттенком кожи. Он заявил, что он адвокат и пришел помочь ей. Говорил он на тарабарщине, в которой Фрейя с трудом узнала английский.

— Я хочу позвонить моему другу, — сказала Фрейя.

Не ответив на ее просьбу, адвокат стал распространяться на тему, что в ее собственных интересах ответить на все вопросы представителей власти. Когда Фрейя заверила его, что она уже сделала это дважды, он только покачал головой и опять порекомендовал ей в ее собственных интересах сотрудничать с властями. Фрейя снова положила голову на столешницу, игнорируя так называемого адвоката. Примерно через десять минут он исчез из комнаты.

Время шло. Пришла женщина в полицейской форме и повела ее в туалет, где ей пришлось воспользоваться грязным унитазом в обшарпанной кабинке с открытой дверью. Когда на улице рассвело, наконец вспомнили о других ее потребностях. Принесли еду — безвкусные круассаны и водянистый кофе. Потом ее снова оставили в покое. Наконец появились мужчина в полицейской форме и женщина, в которой издалека можно было опознать психолога. Фрейе пришлось рассказать всю историю еще раз.

— Могу я наконец позвонить в Лондон моему другу Терри О’Нилу?

— Когда именно эта компьютерная сеть впервые с вами заговорила? — спросила психолог по-немецки с французским акцентом.

Фрейя уставилась на нее.

— Я не сумасшедшая, черт возьми! Вы, наверное, слышали о Зеркалах? Они все время разговаривают с владельцами. Таков принцип работы!

— Иногда мы ищем себе объект, на который можно проецировать наши страхи и опасения… — задумчиво проговорила женщина. — Таким образом нам легче примириться с чувством вины.

— С меня хватит! — закричала Фрейя. — Я имею право сообщить о себе и хочу позвонить моему другу, Терри О’Нилу. Он тоже журналист. Будьте уверены, у нас теперь есть в запасе интересная история. Мы расскажем о том, как здесь, в Париже, поступают с европейскими гражданами!

— Фрау Хармсен, как только вы ответите на наши вопросы, вы сможете… — начал было мужчина, но женщина прервала его тираду. Они обменялись несколькими фразами по-французски, потом мужчина кивнул.

— Ладно, — произнесла женщина по-немецки. — Вы можете позвонить своему другу. Возьмите мой смартфон, — она протянула Фрейе свой аппарат.

Фрейя колебалась. Возможно, смартфон был каким-то образом связан с зеркальной сетью. С другой стороны, она теперь в такой глубокой заднице, что уже не имеет значения, узнает противник что-то новое или нет.

Терри мгновенно отреагировал на звонок.

— Фрейя! — воскликнул он, как только она произнесла его имя. — Слава богу! Где ты, черт возьми, застряла? Я всю ночь пытался до тебя дозвониться!

Из глаз Фрейи потекли слезы облегчения. Рыдая, она рассказала, что с ней произошло.

— Сволочи! Я непременно вытащу тебя оттуда! Как именно называется то место, где тебя держат, и где оно находится?

Фрея спросила полицейского, и тот назвал ей адрес. Терри снова пообещал задействовать все силы рая и ада, чтобы помочь ей. Попрощавшись с ним, она вернула психологу смартфон.

— Я понимаю, что вы мне не верите, — сказала она. — Я до сих пор даже не знаю, за что меня арестовал и. Но могу вас заверить, что ни одно слово из того, в чем меня собираются обвинить, не соответствует действительности.

— Вам не сказали, в чем вас обвиняют? — удивился полицейский.

— Нет.

— Был теракт в штаб-квартире ГИС в Лондоне. Британская полиция считает вас главой преступников и запросила международный ордер на арест.

Фрейя перепугалась. Одно дело, когда зеркальная сеть натравливает на нее своих последователей и один из них поджигает ее квартиру. Совсем другое дело — организовать теракт практически против себя и тем самым выставить Фрейю террористкой в глазах закона. Это был уже высокий уровень планирования, предвидения и знания человеческой психологии. Если система совершила всё это, значит, дела обстоят совсем скверно. Фрейя попыталась донести свои мысли до этих двоих.

— Зеркальная сеть, по-видимому, пытается сделать из меня своего рода Теда Качинского.

— Теда… кого? — спросил полицейский.

— Он действовал под псевдонимом Унабомбер, — пояснила психолог. — В восьмидесятые-девяностые годы он рассылал по почте бомбы ученым, поскольку считал, что умные машины таят в себе большую опасность.

— Точно, — кивнула Фрейя. — Ставя меня на одну ступень с ним, сеть как бы делает из меня параноидальную сумасшедшую. И мое видео также дискредитируется. Неужели вы не понимаете, что происходит?