Зеркало для героев

— Ну, это все знают. Это ведь ее титул, да? Вроде «Его Святейшество», или «Тот, Кого Нельзя Называть»?

— Нет, это не титул. Семь лет назад у Елены Вазкор был диагностирован неоперабельный рак матки с метастазами в легких. В ее жизни было две большие любви — Сэм Паркер, юноша-аутист, блистательный программист и математический гений, и Лили Хилл, девочка-оркестр. Они оба решили последовать за Еленой. Всем троим было чуть за тридцать, все трое — выпускники Стэнфорда. Много лет они работали над слиянием сознаний, параллельно создавая «Церковь Триединой Богини». Теперь они — Разум, Суть и Душа.

Если бы у Джона были брови, он бы их удивленно поднял.

— «Постлайф» такого не позволяет, а более мелкие конкуренты и подавно. На базе какого центра все это делалось?

— Елена была единственной наследницей семейного состояния, превышавшего восемь миллиардов долларов, — ответила Анна, глядя прямо на него своими змеиными глазами. — Они построили свой собственный центр. Подземный, бронированный. Переманили специалистов из лучших лабораторий мира и из того же «Постлайфа». Что именно там происходит — мы не знаем.

— Любопытно, — сказал Джон. — Я к ним хожу на виртуальные моления уже полгода, а всего этого не знал. Все разговоры только об откровениях, пророчествах и силе Триединой. Ну и о грядущих радостях для уверовавших и чудесах для всего человечества. Откуда сейчас срочность-то? Я за ними приглядываю, отчеты отправляю. Триединство закон не нарушает, даже если действительно работает.

— Вы — не единственный агент Бюро в этой секте, — сказала Анна медленно. — Было еще двое. Не виртуалов, обычных хороших агентов. За последнюю неделю оба погибли — наезд автомобиля и самоубийство. Одна из них успела записать и отправить отчет — Триединая готова явить человечеству свое первое чудо. Они разработали биодобавку, Джон. Она меняет уровень экспрессии ряда генов, замедляет старение клеток, активирует иммунную систему. У людей рассосутся шрамы, катаракты, небольшие опухоли, пройдет большинство хронических инфекций. Старики помолодеют лет на пять…

— И это плохо и волнует Бюро, потому что..?? — опять недоуменно поднял воображаемые брови Джон.

— Она также убьет от пяти до семи процентов населения, — желтые глаза смотрели спокойно, но голос Анны слегка дрожал от напряжения. — В наибольшей опасности будут дети и беременные женщины. Это начнется здесь, в Чикаго. Препарат будет добавлен в воду. Мы не знаем, какой у этого вещества период распада и распадается ли оно вообще. Физически предотвратить его распространение невозможно — им достаточно просто смыть канистру в унитаз, и в течение недели все население города и пригородов будет поражено. Пять миллионов человек, Джон. Мы не сможем обеспечить всех чистой водой на неизвестный период времени. Мы не можем разгласить информацию и справиться с паникой. И мы не можем рисковать сотнями тысяч смертей.

— Что я должен сделать? — голос Джона был спокоен, возможно, потому что синтезировался компьютером.

— Вам нужно внедриться в ближний круг секты, — сказала Анна. — Очень быстро и не вызывая подозрений. Или даже вызывая, но нам срочно нужна информация. Нам нужно знать все об этом веществе. Нам нужен их план по его распространению — когда, как и кто. И нам нужна Елена. Во всем своем триединстве.

— Это опасно, — констатировал Джон. Анна кивнула.

— Вы рискуете меньше, чем обычные агенты. Хранилища «Постлайф» надежны. У вас нет физического тела. Но мы допускаем любой, даже критический уровень неизвестной нам угрозы. Мы знаем, что вы тратите много времени на зарабатывание денег. «Постлайф» держит вас в постоянной финансовой зависимости. Вы пытаетесь накопить на искусственное тело — коробку на колесиках с камерами и сенсорами.

Джон встал из-за стола и прошелся по комнате, не глядя на собеседницу. Отчего-то подобное прямое перечисление фактов, из которых он и секрета-то не делал, задевало его за живое, было неприятно.

— ФБР курирует экспериментальную биологическую программу, — сказала Анна после паузы. — Мне поручено сделать вам предложение. За помощь в ликвидации текущей угрозы и в признание ваших заслуг перед страной и обществом, вам будет предложено новое тело — первое в своей категории. Не банка на колесах, Джон. Человеческое тело. Молодое и здоровое. Все медицинские и адаптационные расходы оплатит Бюро. Я оставлю вам документы, — она положила на стол цветной квадратик.

Джон кивнул, не в силах ответить, кружась в вихре мыслей и эмоций. Анна встала, поклонилась по-аргониански.

— Двенадцать лет назад вы убили свое тело, чтобы попытаться спасти трех девочек, Джон. Сегодня вы можете спасти сотни тысяч. Торопитесь. Рискуйте умно. Удачи. Мы ждем.

Анна исчезла. Джон посмотрел в высокое зеркало в углу комнаты. Его любимая личина в этой игре была маленькой и худой, с узким белым лицом и пышными темными волосами. За вычетом брони и меча за поясом, она выглядела почти как…

Лолита, свет моей жизни, огонь моих чресел…