Зеркало для наблюдателей

-- Грациозность -- великая штука! -- сказал он и, попытавшись поправить лампу уронил сигарету.

Пришлось нам немного прибраться. Он выглядел пристыженным и испуганным, но был рад меня видеть.

-- Блудный сын вернулся,-- сказал он.-- Слегка ожегшись.

-- Ты думаешь, я обижен?

-- У вас есть на это право.

-- Нет. Выдерживал и не такое.

Я смешал мою "двойную гранату": на три пальца брэнди и на один -- яблочной водки. Этот коктейль никому не нравится, но если вы чувствуете себя скверно, вы понравитесь ему.

Абрахам задохнулся и, переведя дух, прокомментировал:

-- И они еще беспокоятся о расщепление атома!

-- Повторишь?

-- Как только выну из горла горелое мясо, не раньше...

-- Я читал в газете об Уолкере.

Он содрогнулся, но не от выпивки.

-- Что пишут?

-- Цитирую Макса... "нервное расстройство от переутомления"...

-- И все?

-- Сказано, что речь его была бессвязной.

-- Неправда, Бен. Я был там.

-- Уилл... Уилл Майсел. Привыкай к этому имени. Может оказаться существенным.

-- Извините. Я постараюсь. Я думал о вас по-другому.

Я сочинил еще один, более мягкий напиток.

-- Выпей-ка не торопясь. Это жидкость для промывания обожженных мест.

Он смотрел с ужасом и не мог вымолвить ни слова. Но его юное лицо уже не казалось полем сражения, каким оно представлялось утром. Теперь это было лицо пробуждающегося от долгого сна человека. Впереди его ждал тяжелый и несущий с собой смертельную опасность день, но спящий наконец просыпался.

-- Эйб, я, пожалуй, изложу вкратце, что мне известно, и о чем я догадываюсь. Если я в чем-нибудь ошибусь, ты меня прервешь, хорошо?

Он с благодарностью кивнул, и я начал:

-- Дэниел Уолкер является... являлся человеком, подверженным большим эмоциональным перепадам. Он не мог попросту порвать с Партией органического единства. Уж если у него появилась причина не любить ее, он должен был в своей нелюбви дойти до ненависти. А всего вероятней, вместе с партией он возненавидел и весь мир. Назовем его маниакально-депрессивным типом, просто так, в качестве ярлыка... Для Дэниела Уолкера в жизни нет полутонов -либо все черное, либо все белое. Вчера я дважды побывал в офисе партии. Уолкер сказал мне нечто такое, что было признано ошибочным уже к моему второму визиту. Келлер за это его отчитал. Дух Уолкера метнулся в другую сторону. За такую добросовестную службу -- удар по зубам...

-- Билл? Его отчитал Билл?

-- Да. Поговорил с ним по телефону. Потом, уже по пути к выходу довелось встретить Уолкера после этого разговора. Он был словно из-за угла мешком трахнутый. Дальше... Прошлым вечером обиженный судьбою Уолкер и пьяный в стельку доктор Ходдинг о чем-то совещались. Я сам видел их среди милых игрушечных солдатиков, у Макса. Затем Уолкер оказался в лаборатории Ходдинга и взял там...

Я замолк, потому что загорелое лицо Абрахама стало белее свежевыпавшего снега. Он чуть не выронил стакан из рук.

-- Я могу только догадываться,-- сказал я.-- Это новый вирус?

Ему удалось-таки поставить стакан на пол.

-- Новый, прошептал он.-- Может распространяться через воздух.-Он справился с голосом, но зачастил: -- Неограниченная жизнеспособность, и никаких защитных механизмов в человеческом... нет-нет!.. в организме любого млекопитающего... Все это бормотал доктор Ходдинг, когда... ну, когда мистер Николас дал ему снотворное... Это уже после вашего ухода... Но, бедняга, он не полностью отключился, начал бормотать и метаться по кровати... уже после того, как мистер Николас ушел наверх и оставил меня с ним. Любое млекопитающее -это не только мы, Бен... Уилл... это все. Средство распространения тоже... какая-то мерзость, похожая на пыльцу... зеленая...

-- Помедленнее, мальчик. Уолкер взял это?

-- Да.

-- Инфекционно опасное, разумеется.

-- Через органы дыхания. Ходдинг постоянно бормотал о своих обезьянах и хомяках, повторял: "Макаки-резус -- восемьдесят пять процентов". Я не знаю, означает ли это смертность. Думаю, да. Нейротоксин. Достигает нервной системы через органы дыхания. И спинной паралич...

-- А Уолкер?