Зеркало для никого (СИ)

В детстве бабушка читала мне и Мист сказки, там перед героем появлялся говорящий кот и звал его совершить подвиг. Герой непременно соглашался, побеждал злого колдуна, становился богатым, а в конце непременно женился на принцессе. Мист всегда говорила, что незамедлительно бы отправилась на приключение, а вот я боялась. И кот какой-то странный, и причины совершать подвиги не обозначает. Вот только у меня кажется больше нет выбора и в приключение отправиться придется.

Жаль лишь, что я не осознала все летом, летом на улице хотя бы тепло.

Родной дом встретил меня темными окнами и тишиной, разбавляемой тихим шепотом снега. Вьюга кончилась как раз в тот момент, когда я оказалась возле дома. И мне бы сердиться на подобную несправедливость, но я была счастлива. Потому что прогулка в темноте и холоде помогла мне привести мысли в порядок, не позволила поддаться эмоциям и скинуть с себя одежду в тот страшный миг, в который я осознала, что вся моя жизнь – ложь. Быть может и так, но есть люди, которые любят меня искренне, и я не позволю пострадать им из-за моего решения. Как там говорил Локи… удивительная устойчивость психики. Я замерла, замерзла вместе со снегом, что лежал вокруг меня белым полотном без изъяна, и принялась планировать свой уход. Есть люди, которые меня любят, я не имею права причинить им боль. Родители, Амалия, Юлиана, даже Тео. Мне нужно было попрощаться с ними. Дверь мы не закрывали, она подалась легко, впустила меня в темноту дома. На ощупь я добралась до своей комнаты, включила ночник, располагающийся на подоконнике. Комната утонула в тусклом желтоватом свете.

Локи… внесся в мою жизнь, разбередил, выдернул из уютного мирка. Его слова ранили меня, заставляли чувствовать, думать. И сдается мне, поэзия не в моде потому что раздирает душу, а людям это ой как не нравится. Ведь гораздо приятнее жить в коконе, окружая себя красивыми вещами, доводя до совершенства внешность, следить за модой и манерами и ни в коем случае не пытаться заглянуть внутрь себя, задать вопросы: кто я на самом деле, чего я хочу, что за мир окружает меня? Я задала себе эти вопросы и вот сижу, стучу зубами от холода и невозможности согреться, а холод этот идет изнутри.

В окошко моей комнаты ударился камешек, потом еще один. Я выглянула и увидела Тео. Он знал, что родителей нет дома, но все равно отрабатывал роль плохого парня, который лезет в окошко к возлюбленной. Зрители ведь любят разнообразие. А я злилась на него, и злость опаляла, прогоняя даже рвущийся изнутри холод. Окно я все же распахнула, впустив зимний холод и своего парня, перегнувшегося через подоконник и едва не снесшего мой источник света.

Стоило Тео оказаться в моей спальне, он без слов принялся снимать с себя одежду, я замерла, сложив руки на груди и рассматривая его с деланным равнодушием. Щеки его горели с мороза, дыхание сбилось, на ногах были мокрые спортивные кроссовки. Видимо для своих он находится на пробежке. Широкие плечи, упругий пресс. Тео был хорош собой и знал это, вот только я не позволила гормонам затуманить свое сознания. Взирала на него все с тем же равнодушием, даже когда он остался совсем обнаженным. Шкалу Рейтинга я не включала с того момента, как покинула Джаз-поэт клуб. Он как-то совсем перестал интересовать меня.

– Я сегодня мило пообщалась с твоим отцом, пока он переворачивал клуб, – прервала молчание я. Тео так и стоял, бешено вращая глазами.

– Я не собираюсь извиняться или оправдываться, – сказал он, наконец, как отрезал. И в этой ультимативности мне почудилось отражение его отца. Конечно, он ведь знает лучше. Также как Сено знает, как себя вести его жене, сыну, дочери.

– Тогда что ты здесь делаешь? – я отвернулась. Не хотелось смотреть на него, обнаженного или одетого. Не хотелось видеть его. Я ведь просила Тео не сообщать о Локи, я доверилась ему.

– Хочу узнать, все ли хорошо у нас. Мы вместе?

– Зависит от тебя. Тео, твой отец говорил мне сегодня про далекоидущие планы вашей семьи относительно меня. Проясни пожалуйста.

Мне было жизненно необходимо услышать от Тео, что он думает об этом.

– Я люблю тебя, Гель, – последовало признание, и губы мои тронула улыбка, вот только Тео продолжил: – У тебя идеальный Рейтинг, а чтобы стать следующим Законником мне нужна большая, светлая любовь на всю жизнь. Ты мне идеально подходишь, – говорил он мне явно не собственные слова. И когда родители Тео успели так промыть ему мозги?

Ночник моргнул и погас, видимо заряд кончился. Тео вздрогнул, испугавшись внезапно окружившей нас темноты. А мне вдруг стало противно, стоит голый, испуганный и всю мою привязанность к нему, теплую влюбленность резко вырвало из сердца. Странно чувствовать, как внутри что-то умирает, вот было – цвело пышным цветом, а потом исчезло. И в душе осталось пламенеющее ничто. Пустота.

Я облизнула пересохшие губы.