Зеркало грядущего

– И получили, чего заслуживали, а как припекло, завопили «караул», – сказал Пономаренко. – Недаром Ильич называл мелкобуржуазную стихию большим врагом коммунизма, чем собственно буржуазия. Однако если искоренять ее методами Мао и Пол Пота, получим социальный взрыв и разочарование в идее еще скорее и вернее. Вот отчего сейчас формирование нового человека коммунистического общества – это такая же актуальная задача, как укрепление промышленной мощи и обороноспособности СССР. И времени у нас не так много – отложить «на потом» не выйдет. И если в войне было трудно, но ясно, как победить, то тут вступаем мы на путь нехоженый.

– Отдельные товарищи, из посвященных уже в нашем времени, высказали пораженческую мысль, что социализма нет вообще, – произнес Сталин, – а госкапитализм и есть высшая стадия общественного развития. Не поняли граждане, что приняли за правило лишь исключение – первую неудачную из-за недостаточно подготовленной научно-теоретической базы попытку. Что ж, первый блин часто, как говорится, комом, но мы, как истинные большевики, не должны из-за этого сдаваться. История не может быть против коммунизма! Потому что если бы это действительно было так, это значило бы, что человечество было обречено на гибель еще при возникновении. А если мы признаем это, то останется лишь лезть в петлю. Мы осуществили революцию – во взятии власти, в создании материальной базы, сумели эту революцию защитить от агрессии фашизма, ударной силы мирового капитала. Теперь нам надо совершить эту революцию и в общественном сознании – раз это наиболее важное отличие коммунизма от госкапитализма.

– Фронтов вижу три, – подхватил Пономаренко. – Первый – это литература. Увидеть, сформулировать цель, к которой идем, – и увлечь массы. Ваша «Туманность Андромеды» могла там стать для коммунизма такой же Книгой, как «Утопия» Мора и «Город солнца» Кампанеллы, для одной из составляющих марксизма имея лишь недостаток – слишком уж оторвана от реальности, настолько бесконечно далеко, что не воспринималась связь с ныне живущим. Словно вы будущее не нашей Земли описываете, а какой-то иной планеты – мир «андромеды» прекрасен, только мы, советский народ, тут при чем? Так что есть мнение, что надо немного приземлить и приблизить – в меру, конечно. «Командир звездолета „Тантра” Иван Петров» тоже как-то не звучит, атмосфера не та. Но технические вопросы решать будем уже в процессе. Вы один раз уже сумели это сделать – сможете и сейчас.

Вот и сложилась головоломка. Значит, именно как автора книги проталкивали его, Ивана Антоновича Ефремова, первые лица Советского государства. Книги, которая могла стать, но не стала – почему? Это он может сказать, лишь когда прочтет книгу. А следует ли это делать – ведь в конечный текст входит лишь малая доля того, что автор нашел в процессе творчества, а за всем этим стоит и его, автора, изменение мировоззрения. То есть он, Иван Антонович Ефремов, прочитавший свою еще не неписанную книгу, и он же, не прочитавший, – это немного разные люди и авторы. Хотя если история изменилась, и его собственная биография здесь отличается от нее же там?

– Отличается, и заметно, – подтвердила Анна, – там вам много нервов помотали иные ответственные товарищи, которым здесь уже дана политическая оценка. А гражданин Лысенко для советской науки уже проходит по категории «был». И признаюсь, что мы немного облегчили для вас некоторые организационные вопросы, и здесь в Москве, и в экспедициях. Очер там был открыт лишь в пятьдесят втором, и еще несколько лет пришлось убеждать кого-то в проведении раскопок – мы здесь ускорили развитие событий. И монгольская экспедиция там была гораздо меньшего масштаба: важное преимущество – заранее знать, где может быть успех и на что не следует жалеть ресурсов. А как там разворачивалось дело с обвинением вас в вейсманизме-морганизме и переписке с зарубежными корреспондентами? Нет, Иван Антонович, вас не посадили, но нервов помотали изрядно. Впрочем, прошу мне поверить, ситуация той исторической ветки заметно отличается от того, что здесь, и в плане моральном – не скажу, что у нас все хорошо, но подлости меньше, и легче дышать. Таким образом, товарищ Ефремов, мы уже и так не можем быть уверены, что книга о будущем, которую вы, наверное, уже собираетесь написать, будет точно такой же, как эта, – она кивнула на лежащую на столе «Туманность Андромеды». – Так что можете читать ее без страха.