Зеркало надежды

— Но всерьез о таком не думают. Если я сейчас расскажу Антону про нас двоих, что он сделает?

Малена подумала с минуту.

— Сдаст нас в дом для душевнобольных.

— В психушку. О, легок на помине…

Антон выплыл из кабинета и заулыбался.

— Малечка, мне сейчас мать звонила.

— Я вас слушаю, Антон Владимирович?

— Мы с ней собираемся встретиться и пообедать в городе. Составишь нам компанию?

Только монастырская выучка помогла Малене удержать лицо.

— Благодарю вас, Антон Владимирович, я не обедаю.

— Я плачу. И приглашаю.

— Я вам очень признательна за приглашение, но вынуждена отказаться.

— Почему? Мама хотела сказать тебе спасибо за рецепт….

— Передайте, что подобная мелочь не стоит благодарности. Я поделилась от всего сердца, — отрезала Малена.

Матильда пока не понимала причины отказа, но молчала, доверяясь подруге.

— Ты обо мне каждое утро заботишься, а я не могу ответить тем же? — зашел с другой стороны Антон.

— Антон Владимирович, я поступаю так от чистого сердца. А вы пытаетесь сейчас сравнять счет. Вам не кажется, что это немного неправильно?

Малена была сама искренность. Распахнутые глаза, чуть склоненная к плечу головка…

Антон даже чуть устыдился.

— Мама просила тебя привезти…

— Я им что — вещь, что ли? Возить они меня будут, блин! — вспыхнула Матильда, но мешать подруге не стала. Опять замолчала.

Малена отложила в сторону документ.

— Антон Владимирович, надеюсь, вы правильно все объясните матери. Как секретарь, я не могу пойти обедать с начальником, считая это недопустимым. Более того, с семьей начальника. Могут пойти разговоры, которые сильно подпортят мне дальнейшую жизнь и перспективы…

— К примеру? — заинтересовался Антон.

— Что я получила эту работу по блату. Или что-нибудь похуже — злые языки не регистрируются, как оружие, а убивают больше людей, чем пистолеты.

С последним утверждением Антон спорить не стал. С первым попробовал.

— Что плохого в блате?

— В моем случае — его отсутствие.

— Считай, он у тебя есть. С моей стороны…

— Антон Владимирович, на вашей компании свет клином не сошелся. Если я захочу уволиться рано или поздно… или вы меня уволите…

НЕ ДОЖДЕШЬСЯ!

Эти слова были крупным шрифтом написаны на физиономии шефа. Буквально-таки шестьдесят четвертым кеглем.

— Ваши друзья примут меня с радостью, но в мире есть и враги, и те, кто к вам будет безразличен…

Антон вздохнул.

— Малена, зачем все так усложнять? Мы ездили по делам, потом заехали перекусить, случайно встретились с моей матерью…

— Простите, Антон Владимирович, но поскольку это будет зависеть от меня, я против подобного сближения, — непреклонно отрезала Малена. И сунула в сканер еще один лист.

— Закажу обед сюда и мать вызову — припугнул шеф.

— Надеюсь, Ирина Петровна поймет меня правильно и не станет настаивать на продолжении знакомства, — не дрогнула Малена.

— У меня такое ощущение, что ты из прошлого века выпала, — огрызнулся Антон, понимая, что проигрывает.

Малена заменила лист в сканере, давая понять, что эта тема к рабочим не относится.

Может быть, Антон бы плюнул и вышел, но тут…

— Черти его принесли! — почти застонала Матильда, и Малена готова была к ней присоединиться.

В приемную, сияя белозубой улыбкой и пуговицами дорогого пиджака, заходил Давид.

Одного взгляда на лицо Антона Малене хватило, чтобы понять — тот полностью солидарен с Маленой. Именно, что черти…

— Тоха, привет. Малена, рад тебя видеть.

— Здоро́во, — кисло отозвался Антон, протягивая руку.

— Добрый день, Давид Эдуардович.

— Малена, пообедаешь со мной?

Малена и мяукнуть не успела. Антон отреагировал, как кошак, на территорию которого зашел другой уличный усатый-полосатый. Еще и на кошку покусился… Уаууууу! Мяуууууу!!!

— Малена сегодня не обедает.

— А что так? Тоха, брось начальника из себя строить, отпусти девушку.

Малена сунула в сканер еще один документ. Так спокойнее… не вмешиваться. Не надо…

Женщина, которая лезет в мужские разговоры, не просто выглядит дурой, она ей является. Пусть мужчины сами выясняют отношения, а она постоит в сторонке.

— И идет это из тех времен, когда стая волков грызлась за волчицу, а серохвостая стояла в сторонке и оценивала претендентов, — прокомментировала Матильда, вспомнив Джека Лондона.

— Вредина, — привычно отозвалась Малена.

— Зато я умная, красивая и обаятельная. И молчу.

Последнее было особенно ценно. Над головой секретарши разворачивались бури и ураганы.

— У девушки еще работы прорва!

— Работа не член, стояла и стоять будет.

— Это у тебя. А Матильде я не за то плачу, чтоб все стояло…

Антон осекся, поняв, что ляпнул, но было поздно. Малена подняла глаза от сканера и смерила спорщиков таким взглядом…

Аристократия. И больше тут ничего не добавишь.