Зеркало надежды

Злые, как шервули, бандиты выбрались в гостиную. Переглянулись.

И – встали.

Свет вспыхнул в нескольких местах сразу, ловкие руки подожгли факелы, и стало видно, что в углах гостиной стоят арбалетчики. И оружие у них на боевом взводе…

Такие болты насквозь пробьют сразу нескольких.

И в окнах поблескивают жала болтов. И на лестнице…

Нет. По лестнице медленно спускается здоровущий рыжий громила при полном вооружении. Шел, небрежно поигрывал топором, которым быка надвое развалить можно было, улыбался со всей возможной куртуазностью… И почему ему никто не верил?

– Какие гости! Какая честь!

* * *

Тишина стояла такая, что слышно было, как у одного из подручных Пахта урчит в брюхе. Потом Карст, а это был именно он, улыбнулся еще шире.

– А что ж у нас гости с оружием?

Лоран кашлянул. Выступил вперед.

Он понимал, что все летит в пропасть, но… вдруг удастся что-то еще изменить? Хоть что-то?

– Я – Лоран Рисойский. И прибыл в гости к своей племяннице…

– Я что, похож на вашу племянницу? – искренне удивился Карст.

Отрицать очевидное Лоран не мог.

– Где Мария-Элена?

– Мне-то откуда знать, кого и где вы ищете? Здесь. Живу. Я!

– А у меня другие сведения!

– А мне плевать! – рявкнул Карст. – Я сейчас всех тут положу, и ничего мне за то не будет! Ввалилась тут шайка подзаборная…

– Да я Рисойский!

Карст шагнул вперед.

Впечатление он производить умел. Это как бобтейл – милая плюшевая, пушистенькая собачка вдруг открывает пасть, и оказывается, что набор зубов там – хоть крокодилу хвост откусывай.

Рисойский сейчас оказался перед разъяренным медведем на голову его выше, топор блеснул у самого носа Лорана – и мужчина сдулся, словно шарик.

– Так Восьмилапому и расскажешь!

– М-мои люд-ди…

Лоран чуть заикался. А поди тут не прозаикайся, когда рядом с тобой проносится громадный топор и врубается в стену.

Тетушка Берта со вздохом разрешила. Ладно уж, но сильно комнату не уродовать! И постарайтесь не залить кровью паркет – не ототрешь потом!

Пахта со разбойнички это тоже впечатлило.

Карст ухмыльнулся.

– Надеюсь, здесь все люди разумные?

Пахт кивнул. А то нет, что ли? Одно дело – пройти в мирный дом, запугать слуг и вытащить из кровати девчонку. Напугать и передать заказчику. Другое – сражаться всерьез, с воинами при оружии, которые не собираются брать пленных. За такое – и цена другая, и люди нужны другие, и вообще… мы так не договаривались!

Нечестно!!!

Мысли эти были написаны на лице Пахта, так, что даже Карст усмехнулся.

– Вот и ладно. Живыми отсюда все уйдете. И на своих ногах. Если слушаться будете.

– Я дворянин! – попробовал еще раз вякнуть Лоран, но кто б его слушал?

– Раздевайтесь!

Челюсти отвисли у всех, включая Пахта.

Карст без особого труда вырвал топор из стены и еще раз крутанул его.

– Я кому?..

Болт свистнул и впился в пол, аккурат рядом с ногой Пахта. Буквально впритирку к сапогу. Вот теперь дошло до всех.

На пол посыпалось оружие, полетела одежда… Подштанники Карст милостиво разрешил оставить. И сапоги – тоже. Так и быть.

Лоран медлил, но второй болт сбил с него шляпу, пребольно рванув за волосы.

Рисойский понял, что с того света никому ничего не докажет, и принялся раздеваться, злобно сбрасывая одежду на пол.

Карст, который наблюдал за происходящим, ехидно улыбался в усы. А что?

Хотели дешево и легко отделаться? Не рассказал вам Рисойский, что с ним эта пигалица проделала? А зря, ой как зря… вы бы с него тройную цену содрали.

– Сука, – прошипел все осознавший Лоран.

Тихо-тихо, так, чтобы никто не услышал.

Безусловно, это была работа Малены. Такая же, как со свиньей. Но поди докажи! И не ждали они отпора, никак не ждали, Лоран же заплатил судомойке, та должна была добавить сонного зелья в ужин… не добавила? Что вообще с ней случилось?

На этот вопрос могла бы ответить Берта Ливейс, которая рассвирепела не на шутку, узнав о таком «маленьком гешефте», оттрепала девчонку за волосы и передала людям Карста.

Те, недолго думая, связали предательницу на манер колбасы и сунули в кладовку. Понятно, никто не собирался ее убивать или сдавать страже, пусть катится, но не сразу же! Предупредит еще нанимателя!

Ничего, полежит до утра, не оголодает и не помрет. А утром пинка ей для скорости – и вон пошла. Тебя, отродье Восьмилапого, в приличный дом взяли, работу дали, а ты фортели выкидываешь?

Брысь отсель!

Наконец банда была раздета, и один из подручных Пахта лично сгреб все добро в угол гостиной.

– А теперь – на выход, – вежливо показал Карст.

Такого никто не ожидал.

Ночью?

На улице?

В одних подштанниках?!

Да ты!..

Карст недобро улыбнулся.

– А что вас, господа подонки, удивляет? Ваши жертвы так и уходят, нет?

Вообще-то – да. Но то ж жертвы, а это – они, такие умные, сильные, хищные… и ВОТ ТАК!?

Свистнула для вразумительности еще пара болтов. Один из подручных Пахта взвыл – ему царапнуло мочку уха. Расчет был филигранный, ухо даже не оторвало, так, располосовало, но место-то нежное! Кровавое, и льет оттуда, хоть ведро подставляй.

Все быстро поняли, что к ним по-доброму, а доброту надо ценить. И слушаться! А то ведь и похуже может быть! И будет! Запросто!

Так что бандиты кучкой направились к двери. Вышли.