Зеркало наших печалей

4 декабря 1906 г.

Мой бесценный возлюбленный!

Я ухожу. Я приняла ваши доводы. Я полагаюсь на ваше обещание.

Я могу сказать это вам только сейчас, потому что ничего нельзя изменить. Мне очень страшно. Страшно знать, что я ношу вашего ребенка и должна буду оставить его. Это разбивает мне сердце.

Умоляю, больше никогда не покидайте меня.

Жанна

Мсье Жюль ничего не сказал. Он хмурился, его голова клонилась к плечу, как одуванчик на ветру.

Луиза продолжила:

Мой бесценный возлюбленный!

Это письмо будет коротким, я сейчас могу только плакать.

Никогда не думала, что однажды скажу такое: я больше не хочу вас видеть. Я вас не разлюбила, это невозможно, но что-то во мне сломалось. Я изменилась, и если я все еще буду что-то значить для вас… Господи, знали бы вы, какое маленькое у него личико… Я видела его всего несколько мгновений, от меня его прятали, это было жестоко, и я вскочила, несмотря на боль, пробежала через комнату, и никто не успел меня остановить, оказалась рядом с медсестрой, которая держала его на руках, и сорвала пеленку.

До чего же оно было крошечное, личико этого ребенка!

Я запомнила его на всю жизнь.

Я потеряла сознание, а когда пришла в себя, было слишком поздно. Так мне сказали – слишком поздно, и вы тут бессильны.

Я пла́чу все дни напролет. Мне очень больно, но я продолжаю любить вас. Люблю, но видеть не могу.

Люблю и покидаю вас.

Жанна

Мсье Жюль успел взять себя в руки, пока Луиза читала, и заговорил спокойным голосом:

– Она сказала, что он родился мертвым, можешь себе представить? Зачем? Если не мне, то кому она могла бы сказать? Кому?

Жанна родила, на миг увидела лицо сына, и его силой забрали у нее. Ради одного этого обстоятельства стоило потратить все силы на поиски Рауля. Луиза делала это ради матери, так жестоко страдавшей и не утешившейся до конца дней.

«8 сентября 1912», – прочла она.

Они изумились – история принимала совсем другой оборот.

Жанна вышла замуж за Адриена Бельмонта в 1908-м.

Через год у них родилась дочь.

Через пять лет после расставания с доктором Жанна возобновила отношения с ним. Решилась на адюльтер.

Кто стал инициатором примирения? Скорее всего, Жанна: «Какое счастье, что вы ничего не забыли и согласились встретиться…»

Она высказалась очень ясно: «Я больше не могла. Я отдалилась от вас, но вы остались со мной, и я решилась. Пусть моя душа будет проклята, но я хочу жить в ваших объятиях…»

Луиза вздрогнула.

– Ты хоть не замерзла, девочка?

Она не ответила и долго молча смотрела в окно, как срывается с деревьев золоченый вечерний свет.

– Что вы сказали? Нет, мне тепло…

Если бы Луиза лучше знала своего отца, эта часть писем Жанны заставила бы ее страдать, но он был всего лишь образом с потускневшей фотографии, а с матерью она не расставалась и очень ее жалела.

– Будем продолжать?

– Хотелось бы…