Зеркало отчаяния

Это Лорена первую хозяйку не застала. А он-то отлично помнил герцогиню Анну Домбрийскую. И… тогда он был совсем мальчишкой, а она…

Нет, это была не любовь.

Преклонение.

Здесь и сейчас Малена так была похожа на мать, только волосы светлые…

– Шадоль, проводите мою почтенную матушку в ее покои, а мне скажите, какие комнаты мне приготовили.

– Эм-м-м… Прежние, ваша светлость.

– Отлично. Мои распоряжения вы, надеюсь, помните. Займитесь моей почтенной матушкой, а то она сейчас сознание потеряет.

Лорена и правда выглядела не лучшим образом. Вся красная, в пятнах, с дрожащими руками.

Матильда еще раз стиснула ее покрепче.

– Держись, мамуся, я с тобой.

И отпустила ее.

Лорена так и не поняла, что произошло, но пол как-то вывернулся из-под ног, и Шадоль чудом успел подхватить ее.

Матильда могла бы рассказать, что подножки она привыкла делать с малолетства, но – к чему? Меньше знаешь – меньше проблем.

Так что она зашагала по коридору, а Ровена последовала за ней.

И только в дальних покоях, где никто уже не мог видеть Марию-Элену, она прислонилась к стене и позволила себе выдохнуть.

Уф-ф-ф…

Матильда вернула руководство Малене и отошла в сторону.

«Ты как, сестренка?»

«Не знаю. Тильда… ты чудо!»

«Расслабься и не льсти мне. Подумаешь, стервочка средневековая. Последуем заветам великого учителя Карлсона и будем низводить и укрощать. У вас тут плюшки не пекут?»

«Нет…»

«Научим».

«А…»

«А не захотят – заставим. Вперед! Я же не знаю, где эти покои…»

– Госпожа? – Ровена встревоженно заглянула в глаза девушке. А вы бы не переволновались?

Сначала такой прием, потом герцогесса марширует по замку, как рота солдат, а потом вдруг накатившая на девушку слабость…

«Успокой девчонку!» – цыкнула Матильда.

Мария-Элена улыбнулась Ровене.

– Все в порядке. Я просто чуть переволновалась.

– Да, ваша светлость. Вы были… великолепны.

– Я очень старалась. Идем?

– Да, ваша светлость.

Мария-Элена кивнула и проследовала в свои покои.

* * *

– Это – уборка? Что-то я упустила в этой жизни…

– Я, кажется, тоже, – вздохнула Малена.

Матильду нельзя было назвать чистюлей. И она, и бабушка Майя искренне считали, что влажной уборки раз в неделю достаточно для счастья. А в остальное время – не свинячь. Клади вещи на место, не ходи обутой по квартире, не разбрасывай ничего, вот и рецепт чистоты.

А, да.

Еще надо не раскидывать книги и не разводить дома безделушки. А то с них пыль вытирать замучаешься.

Покои герцогессы состояли из шести комнат.

Большая гостиная, из нее двери еще в две комнаты. Одна явно предназначалась для рукоделия, вторая – большая спальня. То есть сначала проходная комнатушка для служанки, а потом собственно спальня, из которой был выход в две гардеробные.

Комнату служанки тут же заняла Ровена.

Малена огляделась, провела пальцем по поверхности шкафа, сдула слой пыли…

– Слуги обнаглели…

– Будем пороть монетой. Но не сразу.

– Может, лучше просто пороть?

– Поверь, задница болит меньше кошелька.

Малена фыркнула. Да уж, такой наглости она ожидать не могла. Но…

– Сколько ж мне еще предстоит работы?

– Очень много. Но ты держись, я с тобой.

– Спасибо, Мотя.

Ответом Малене стала улыбка.

Слуги явились через десять минут. Грохнули на пол здоровущую бадью, в которую и хрюшка поместилась бы, и начали таскать воду.

– Шадоля ко мне, – приказала Малена.

Дворецкий явился не сразу, видимо, его задержала Лорена. Но все же вошел, поклонился…

– Вода остынет, – вздохнула Малена, которая была уже в курсе воспитательных мероприятий, запланированных Матильдой.

– Ничего. И в холодной ополоснемся.

– Подойдите ко мне, Шадоль. Ближе, еще ближе…

Мария-Элена хохотала от души. «Маугли» девушки посмотрели вместе.

Дворецкий, хоть мультфильм и не видел, среагировал правильно. И подошел.

Мария-Элена тут же подцепила его шикарную синюю тунику.

– Снимайте, любезнейший.

– К-как?

– Молча. Снять тунику, – медленно, увесисто проговорила Мария-Элена.

Шадоль нервно вздрогнул и повиновался.

Герцогесса тут же перехватила кусок ткани, не обращая на мужчину никакого внимания, провела им по каминной полке, по подлокотнику кресла и по подоконнику. И вернула хозяину.

Со здоровущими такими клочьями пыли на ткани.

– Сначала убрать у меня. Потом вручите остальным умникам свою тунику и объясните, кто ее стирать должен. Вопросы?

Шадоль покраснел. Побагровел пожаром. Попробовал что-то сказать, получилось бессвязное бульканье. Малена подняла брови, и дворецкий ринулся из покоев герцогессы, провожаемый злорадными лакейскими взглядами. Кажется, его здесь не любят.

* * *

– Ты представляешь?! Эта стерва! Эта дрянь! Эта мелкая гадина!!!

Лорена изливала свое негодование уже минут десять, но до сути так и не дошла.

Лоран расслабленно взирал на сестренку. Да, хороша… Может, ее еще к кому-нибудь пристроить?

– Так что она сказала?

– Она назвала меня мамусей!

Лоран подавился вином.

Когда Лорена ворвалась в его покои и принялась носиться, выплескивая возмущение, он отставил бокал, чтобы не смело ненароком. Теперь вот решил выпить, ан не впрок.

– Ты серьезно?

– Сказала, что я распустила слуг. Но теперь она здесь, и я могу во всем положиться на эту гадину!!!