Зеркало судьбы

– Ну почему вы так не справедливы? На протяжении двух месяцев на меня не было никаких нареканий, и с детьми мы нашли общий язык, я к ним очень привыкла, и они ко мне, – попыталась Настя разжалобить Надежду Викторовну. – Вы даже представить себе не можете, как я переживаю за Мишутку!

– Нет, нет и еще раз нет! – запротестовала женщина. – Я не собираюсь становиться соучастницей преступления, которое произошло по вашей халатности.

– Что Вы такое говорите!? Какое преступление? Это же дети, с ними может случиться все, что угодно и где угодно!

– Послушайте, милочка! Мы сейчас говорим не «о где угодно», а о том конкретном происшествии, которое случилось на подведомственном мне объекте. То, что происходит с детьми дома или на детской площадке, здесь целиком и полностью ответственность лежит на их родителях. Но если с ребенком случается что-то в этих стенах, – и она обвела руками вокруг себя, – здесь целиком и полностью вся ответственность лежит на мне и моих сотрудниках.

– Но я же не квалифицированный специалист! Я же няня и выполняла вообще не свои обязанности! Вы же должны были найти воспитателя в группу! Вы обещали, что быстро это сделаете, а я буду просто помощником! – попыталась напомнить Настя.

– А об этом, Анастасия Александровна, постарайтесь никому и нигде вообще не говорить. В своих же интересах, – прошипела заведующая.

Настя не стала больше спорить, она стояла ошарашенная и слушала, слушала теперь не только обвинения, но и угрозы в свой адрес. Она слышала и стук своего сердца, которое бешено билось в груди, рвалось наружу, и ей казалось, что оно сотрясает все ее тело и грохочет так громко, что и все вокруг могут его услышать.

– Я сомневаюсь, что вы сейчас готовы встретиться лицом к лицу с родителями пострадавшего мальчика и объяснить им причину случившегося, – процедила сквозь зубы заведующая. – Готовы? А? Я не слышу! Молчите? Ну молчите дальше! Это лучшее что вы сейчас можете делать! А вот мне придется с ними встречаться, объясняться и оправдываться! И поверьте мне, они потребуют, чтобы я оградила детей от таких низко квалифицированных персон, как вы. Поэтому сразу говорю: работать вы здесь больше не будете. Лучшее что я могу для вас сделать, это дать возможность написать заявление об увольнении с пометкой «по собственному желанию».

В глазах Насти стояли слезы. Еще мгновение и она была готова расплакаться. Заведующая сделала жест, дающий понять, что разговор закончен, и нужно покинуть ее кабинет. Поняв, что спорить дальше бесполезно, девушка постояла еще несколько секунд и вышла.

Оказавшись одна в пустом коридоре, Настя почувствовала себя опустошенной и покинутой. Ей в очередной раз в голову пришла мысль о своей бесцельной и бесполезной жизни, о том, что она никому и никогда не была нужна…

Настя снова ощутила себя как тогда, в роддоме – совершенно одна, с маленьким ребенком на руках, и что делать дальше ей было совершенно непонятно. Страх, безграничный ледяной страх вновь сковал ее сердце и остановил дыхание. У нее закружилась голова, на лбу выступили капельки липкого пота, руки и ноги похолодели, и она, прислонившись к стене, медленно сползла вниз, потеряв сознание.

В это мгновение на этаж зашла старушка-уборщица, увидела лежащую на полу Настю и поспешно подбежала к ней, бросив швабру и ведро у лестницы.

– Что с тобой, дочка?

Но Настя не шевелилась и не реагировала.

– Ой, батюшки! Этого еще не хватало! – ахнула уборщица и кинулась заведующей: – Надежда Викторовна, Надежда Викторовна! Беда!

Заведующая вышла из кабинета и увидев бесчувственную Настю, произнесла:

– Этого мне еще не хватало!

XII.

Очнувшись, Настя поняла, что находится в больничной палате с синими крашеными стенами и тусклым освещением. С самого детства она с трудом переносила вид и запах больниц. Они наводили на нее уныние, беспокойство и страх. Насте захотелось плакать от жалости к себе, жизнь снова оказалась к ней несправедлива… как вдруг дверь палаты открылась, и на пороге показался Андрей, держащий на руках Наташу. Девочка потянулась к маме, Настя вмиг повеселела, привстав с кровати и взяв дочку к себе, произнесла:

– Забери меня отсюда, – обратилась она к мужу. – Я не могу здесь!

И в самом деле, Настя лежала в какой-то странной одиночной палате, кроме кровати и тумбочки в помещении больше ничего не было. Лишь в дальнем углу белым кафельным фартуком выделялась висевшая на стене раковина и пара полотенец слева от нее. Может быть, это помещение когда-то было чьим-то кабинетом, но дополнительное место оказалось для больницы нужнее.

– Тебя совсем недавно привезли, – ответил Андрей. – Ты была без сознания, я договорился организовать тебе персональную палату… Правда на люкс это не похоже… Но зато ты здесь одна! И никто не мешает!

Андрей немного виновато улыбнулся жене и продолжил:

– В любом случае, нужен осмотр. Так что придется немного потерпеть! Да вот и мы с Наташкой к тебе пришли!

–Да. Так намного веселее, – ответила Настя, прижала к себе дочку и посмотрела в окно.

На улице было темно, как ночью. Вдалеке горели огни парковых фонарей.