Зеркало Триглавы

Тесная инматерная капсула, больше похожая на саркофаг, опустилась в безлюдном лесу, и не успел он выбраться наружу, в эйфории от того что все удалось, рассыпалась на мелкие частицы, истончающиеся на глазах, пока не исчезли совсем. Все, что осталось у "путешественника во времени", так это браслет и индивидуальный одноразовый телепорт, который он уже использовал. Жаль, что неудачно! О том, как он поочередно менял обличия, подбирая наиболее подходящее для этого мира, как опасался подходить к людям, пока не разведал, что здесь к чему. А что делать было, не мог же он так прямо заявить — "Здравствуйте, я ваш далекий потомок, прошу любить и жаловать". Самому найти машину времени, и отправиться обратно у него не было никаких шансов, слишком хорошо была она спрятана неизвестно где. Случайно столкнувшись с Антоном в лесу, после того, как славичи объявили охоту на оборотня и ранили его, он интуитивно почувствовал в парне чужака — по непривычному здесь запаху бензина и пластика, намертво въевшимся в кожу «ароматам» цивилизации. Тонким звериным нюхом он уловил еще и запах страха, тяжелый, вязкий, и решил поближе познакомиться со странным человеком. Но не будешь же всё это рассказывать, тем более сейчас, и он легко ушел от вопросов, не заостряя внимание на своих невеселых мыслях:

— Зачем нам Кащея убивать? Может просто поговорить по-человечески и все?

— Ага, так он нас и послушал, — Антон вообще не верил в благополучный исход дела, — Людмила не зря мне этот меч всучила. Как ты себе представляешь — это же не пистолет, которым издалека припугнуть можно, здесь драться придется. И я не думаю, что после этого получится по-человечески разговаривать.

— Ты ещё не знаешь, на что он способен, — Тимофей оживился, — про него такие байки ходят.

— А ты сам-то с ним сталкивался?

— Нее, я его первый раз, как и ты, в трактире увидел. А может, назад вернемся, зачем нам все это.

— Нет, брат, — Антон решительно встал, — хватит прохлаждаться. Если он до сестренки дотянется, мне тоже кирдык будет, что я здесь без нее, а мне ещё пожить хочется и домой вернуться. Птах, собирайся.

Бесенок не принимал участия в разговоре, но, навострив уши, внимательно прислушивался. Много ли он понимал из их спора, Антон не знал, но не лез с расспросами и слава богу.

ГЛАВА 16

Смешанный лес постепенно переходил в хвойный, но не светлый сосновый бор, горделиво вздымающий верхушки высоченных деревьев к солнцу, а в густой ельник, в котором безвозвратно тонут и свет, и звуки. Деревья становились выше, все ближе теснились друг к другу, закрывая дорогу путникам. Внезапно подул резкий пронизывающий ветер. Ощутимо похолодало. Ветви елей закачались, по лесу пронесся долгий протяжный стон. Где-то вдалеке тревожно заухал филин.

— Жутковато, — ежась, сказал Тимофей. Его слова остались без ответа, все уже настолько устали, что разговаривать никому не хотелось. Да и этот мрачный лес, казалось, тянул остатки сил. Хотелось упасть на землю с чахлой травой, с трудом пробивающуюся сквозь толстую подстилку из сухой хвои, закрыть глаза и не открывать их долго-долго.

— Отдохнем? — опять нарушил молчание Тимофей.

— Идем дальше, — не хотелось делать привал в таком месте.

Тимофей дернул Антона за руку, пытаясь привлечь его внимание, мимикой и жестами показывая необходимость сохранять тишину.

— Что? — беззвучно, едва шевеля губами, произнес Антон.

Оборотень пальцем тыкал куда-то вбок.

Среди деревьев стояла женщина в белом свободном платье. Длинные распущенные волосы беспорядочными прядями падали на лицо, почти полностью закрывая его. Подняв голову, женщина обыденным жестом отбросила светлые волосы, и Антон ахнул.

На него смотрели глаза, полные такой муки, будто вся скорбь мира уместилась в одном единственном взгляде. По прекрасному лицу лились слезы.

Присмотревшись, Антон понял, что женщина сравнительно молода, а седина ее не от старости, а как отражение душевной боли и тоски. В этом странном лесу это был первый человек, которого они встретили. Парень двинулся в сторону плачущей женщины, но едва он сделал пару шагов, как скорбная фигура исчезла.

— Ничего не понимаю!

— Я ее уже видел, — почему-то шепотом заговорил Тимофей, — вдалеке, сначала думал, показалось. Здесь же все слышно хорошо, а она появлялась бесшумно неизвестно откуда, решил понаблюдать за ней. А тут она совсем рядом оказалась…

— А чего ты шепотом? — тоже понижая голос, спросил Антон.

— Не знаю, — возвратился в нормальный режим вещания Тимофей, — до того жутко стало…

— Это Белая баба, — разродился молчавший до этого Птах, — говорят, она судьбу предсказывает путникам…. Или плачет…

— А мы тут причем? — недоумевал Антон. — Чем обидели — то? Да мы ее вообще первый раз видим.

— Я не первый, — возразил Тимофей, — и она все время слезы льет.

— А плачет она над теми, кого беда или смерть ждет, — немного подумав, добавил Птах.