Зеркало Триглавы

— Ты ничего не понимаешь! — развопился Баюн. Ну, не хотелось ему опять лезть на рожон. — Там ментальный щит стоит, непроходимый. Я этого, — он кивнул на Птаха, — случайно нашел, слегка, видать, зацепило. А, может, он не восприимчив к излучению оказался. Выполз сам, а что там, не ведаю, я дальше и не пробовал пробиться, сразу заряд такой мощи по мозгам ударил, что я чуть сам не скопытился.

— Ты что несешь? Баюн, ты спятил? Со страха? — движением руки остановила словесные излияния кота ведьма. — Какой ментальный экран? Откуда он здесь?

— А я почем знаю? — сник кот.

— Как хочешь, а я брата не брошу. Я его послала, мне и выручать.

— Раньше думать надо было… — пробубнил кот, — а то Кащей ей мешал.

Но ведьма все ж услышала его стенания:

— Цыц, — прикрикнула она, — не хочешь, не ходи…

— Заметь, не я это предложил, — нагло заявил кот и прыгнул в открывшееся перед ним окошко, в котором клубилась серая муть.

— Птах, — едва не расплакалась женщина, — ты-то хоть никуда не денешься?

Бесенок отрицательно помотал головой, но ведьма видела, как в его выпуклых глазах плескался неприкрытый страх.

Людмила скрипнула зубами от злости: — "Теперь точно надеяться не на кого…" и решительно шагнула в сторону лаза, пока отвага не покинула её окончательно.

Вероятно, раньше подземный вход в обиталище Кащея был хорошо замаскирован, а сейчас дожди и ветра обнажили корни исполинского дуба, которые причудливой аркой нависали над промоиной с осыпающимися краями.

— Птах, не убегай только, — Людмила на четвереньках заползла в узкое чрево тоннеля. От спертого, затхлого воздуха перехватило дыхание. Ведьма мысленно отмахнулась от сиюминутного желания повернуть обратно, выпрямилась во весь рост, почти касаясь головой свода. Легким щелчком пальцев зажгла крохотный огонек, постояла немного, пока глаза привыкали к полумраку, и осмотрелась: плотный суглинок под ногами, неровные стены — она едва не касается их плечами.

"Что ж он так, — думала она о Кащее, шагая по подземному ходу. Птах тихонько семенил следом. — Замок хорошо замаскирован был, а тут такую лазейку оставил, заходи любой. А, может, он и не знал о нем ничего? Вряд ли… Чего голову зря ломать? — остановила она сама себя, — радуйся, что выбрались в тот раз. Не было бы этого хода, что тогда?".

— Птах, далеко ещё? — и замерла недоуменно. Впереди был тупик.

"Как же так? Никаких ответвлений не было, я не могла просмотреть, — от удручающего созерцания коричнево-желтых глинистых стен с влажными потеками и бесконечных луж под ногами кружилась голова. — Мы ведь прошли здесь".

Людмила вглядывалась в скальный монолит, выросший на пути, и ничего не могла понять. Неяркий огонь её светлячка скользил по зеркальной поверхности камня, как луч солнца по водной глади, в таком же ореоле радужных бликов. Ведьма оглянулась на Птаха:

— Все, пришли… — и прочитала на его рожице явное облегчение. Он был готов повернуть обратно прямо сейчас.

Людмила хорошо понимала его — бесенок, как прирожденное воплощение самой сути природы, крайне плохо чувствовал себя в подземелье: — "И все равно пошел со мной, не то, что Баюн…" — и с грустью подумала, что котофей с его изворотливостью и советами (по поводу и без) пришелся бы очень кстати. Она потрогала стену — убедиться, что глаза её не обманывают, и расстроилась ещё больше. Сплошной камень…

— Чего стоим, чего ждем? — послышалось сзади.

"Теперь ещё и голоса потусторонние появились…" — ведьма оглянулась и, едва не подпрыгнув от неожиданности, уставилась на ухмыляющуюся морду «дезертира».

— Ну вот, мне не рады, а я-то думал… — обиделся кот, — хотел сюрприз сделать.

— Какой сюрприз? У нас уже один есть, — она широким жестом указала на преграду, вставшую на пути.

— Это, что ли? — Кот прыгнул вперед, без труда прошел сквозь стену и как в воду канул. Ни ответа, ни привета. Людмила потопталась немного и уселась на пол, благо привычных луж под ногами не было. Куда теперь без кота возвращаться — надо ждать.

Тишина давила на уши, безысходность терзала душу.

Помаявшись немного, уткнулся в подмышку ведьме Птах и засопел, забавно причмокивая во сне. Вслед за ним начала подремывать и сама чародейка. Едва тлеющий огонек замерцал, вспыхнул напоследок ярче звезд и погас окончательно.

Кто-то изо всех сил хлопнул её по плечу. Людмила вскочила и не сразу поняла, где она — настолько реальным был её сон.

Ещё один удар из темноты едва не свалил ведьму с ног. Она сотворила огонек. Он вспыхнул ярче прежнего — радовало, что силы помаленьку возвращались — и увидела перед собой разгневанного кота.

— Я не пойму, вы что, спать сюда пришли? На секунду отлучился, вернулся, пожааалуйста, — издевательски протянул он, — сонное царство. Спасатели аховы! — Вдруг во весь голос рявкнул котофей. — Бери вас всех голыми руками!

— На сколько? — спросонья Людмила соображала очень туго, но, судя по тому, как она себя ощущала, прошло часов десять, не меньше. — Да тебя не было целую вечность! Что еще делать было?