Зерно Граната

Гадес молчал, но что-то в его взгляде изменилось. Мне стало как-то тревожно и неуютно. А вдруг богини так не разговаривают? И тут я услышала самые красивый смех, от которого самой захотелось улыбнуться. Перестав смеяться, Гадес протянул мне руку, приглашая в свою колесницу.  Я снова замешкалась, а он проговорил:

– Персефона, я был удивлен решением Зевса, – он замолчал, что-то обдумывая и подбирая слова. – Но помни, что в первую очередь  ты  богиня мёртвых, а уже во вторую –  моя супруга. Я неволить не стану. Хотя бы уважение…

– А можно весь список? – очень заинтересовалась я, предвкушая ответ.

– Ты – богиня, и не сможешь мне этого дать. Это есть только у смертных, – усмехнулся Гадес, все еще протягивая мне большую руку.

– А почему же тогда вы … извините, ты … ты не женился на смертной? – спросила я, с замиранием сердца глядя на его раскрытую ладонь.

– Я Бог. Тебя такой ответ устроит, наивное дитя природы? – послышалось  как раз тогда,  когда я отважилась положить свою потную ладошку поверх его  неожиданно теплой и живой руки. В тот момент, когда наши руки соприкоснулись, мне почему-то захотелось провалиться под землю. Хотя, я уже и так под землей, подземлее некуда!

Повелитель подземного царства помог мне забраться на колесницу и поставил меня перед собой, заключив в кольцо рук. В одной из них он по-прежнему сжимал поводья. Я была очень благодарна ему за это, так я точно не вывалюсь из колесницы по дороге, а жар, исходивший от его тела, волновал и почему-то заставлял мое сердце биться чаще. Я постаралась не думать об этом и сосредоточила все свое внимание на Цербере.

– А как же пёсик? – занервничала я, очень надеясь на то, что Гадес не заметит моего смущения. – Мы же не бросим его здесь, правда?

– Он будет дома раньше чем мы, о, мое наивное дитя природы. Ты его просто плохо знаешь, – усмехнулся Гадес.

Бог подземного мира натянул поводья,  скомандовал четверке скакунов: ” Во дворец!” и крепко прижал меня к себе. Лошади круто развернулись и прыгнули в ту же расщелину, из которой появились. У меня сейчас сердце выпрыгнет от таких фортелей. Мамочки!  Выглянув из-за плеча Гадеса, я увидела, что земля за нами снова сомкнулась.

***

– Свершилось! – радостно прогрохотал Зевс, получив известие от Гадеса, что “богиня Весны” прибыла в его Владения. –  Еще один божественный союз! Пусть по традиции их нет с нами, но мы должны благословить их!

Счастливый идиот был уверен, что Персефона в надежных руках и под защитой его старшего брата. Я бросила короткий взгляд на него и снова опустила голову в знак траура.

– Поздравляю, Деметра, – ко мне подошла Гера, протягивая мне кубок. На ее лице была странная улыбка. – Возлюбленная дочь моего мужа обрела свой престол. Пусть ее брак будет таким же счастливым, как и мой…

Богиня домашнего очага, Верховная Богиня сделала глоток из своего кубка, задумчиво и горько глядя на радостного супруга.

– Благодарю тебя, сестра моя, – горестно проговорила я, поправляя свои черно-траурные одежды, – вот только нет в моем сердце радости. Как мать ты меня поймешь…

Я поймала ее взгляд, который упал на хромого и кривого Гефеста, которому божественный нектар развязал язык.

Повсюду играла музыка, кружились нимфы и дриады, радуясь за свою богиню, что она нашла счастье, осыпали всех цветами, делали подношения богам молоком и мёдом. Боги  же радовались, что нескончаемые мольбы смертных наконец прекратятся, и они больше не будут донимать их своими просьбами. Теперь это забота богини Весны.

Каждый из богов посчитал своим долгом подойти ко мне и выразить благословение моей дочери, которые я принимала со скорбью в глазах. Боги быстро забыли обо мне, стоящей в черных траурных одеждах среди всеобщего веселья. Ничего, сейчас моя очередь. Я быстро сотру улыбки с их лиц.

Отойдя подальше от праздника и пирующих олимпийцев, я протянула руку к яблоне.  В моей руке вызрел душистый и прекрасный плод, вызывая у меня гадкую улыбку. Своей божественной силой я написала прямо на яблоке  “Прекраснейшей” и незаметно вернулась к гостям. Скоро начнет выступление Аполлон. Дождавшись, когда нимфы начнут своё представление, под звуки лютни солнечного бога я подбросила яблоко на стол, за которым сидели богини. “Что это?”, –  удивилась Афина, протягивая руку. “Отдай, это мне!”, – надменно произнесла Афродита. Гера посмотрела на них и потребовала отдать ей ее яблоко. Ну-ну…

– Великий Зевс, – услышала я голос Афины, – Рассуди наш спор. На столе оказалось яблоко для прекраснейшей богини. Скажи, Громовержец, кому оно предназначалось?

Зевс замешкался. Забавно видеть, как тучегонитель обдумывает, кого наградить плодом с меньшими последствиями. Афина смотрела воинственно и гордо. Афродита обольстительно улыбнулась, закусив губу. А Гера надменно сверкнула взглядом.

– Для Зевса вы все прекрасны, – грустно начала я, заметив благодарную улыбку, которую подарил мне Зевс. – Предлагаю, чтобы прекраснейших из богинь судил смертный. Его решение будет честным и справедливым!

Боги заволновались, по рядам столов прошёл взволнованный шепот: ”Но кто? Кому мы доверим?…”.