Зерно Граната. Возвращение домой

Я грустно посмотрел на Катю, потом вспомнил Персефону и понял, что, наверное, я бы ни за одну так не радовался. Бывают ли люди без второй половины души? Или Боги? Спросить бы Афродиту, да вот только у нас назрел и раздулся конфликт, о котором меня радостно оповестил будущий папаша.

— Прозерпина очнулась, — оповестил я на ухо жрице, а в ответ услышал:”Это здорово! Кто это?”- умственные способности жрицы не перестают меня поражать. — Есения проснулась!

Катерина вздрогнула и замерла. Почему богиня жизни предпочитает, чтобы ее называли неправильным именем? Она же богиня, а ведет себя как… как… смертная! Фу! Кони остановились возле срезанного Богом Смерти фонтано. Надо бы не забыть про него. Катерина тут же слетела с колесницы и понеслась в сторону открытых дверей замка. Глупая. Как будто знает куда идти!

— Гадик, а куда идти? — словно прочитав мои мысли осеклась смертная и развернулась на ступенях полубоком ко мне, — Ты скажи, я сама дойду.

— Стой там! — рявкнул я, отпуская коней, и специально медленно идя по ступеням, — Ещё раз назовешь меня Гадиком, я тебе устрою вечные муки! Ты будешь мучаться в Тартаре!

— Отлично! Еще и кетчупом меня! Ты там тоже будешь бубнить мне на ухо, как старый пердун? — огрызнулась смертная, отмахивась от меня, как от назойливой мухи.

— Нога моя не ступит в Тартар! — оповестил ее я.

— Давай в Тартар! Сейчас, только с Сенькой поговорю! Бедная моя, — голос Катерины стал таким грустным, но подниматься я не торопился. Нарочито медленно, величественно, я шел по ступеням, глядя на смертную, которая уже стояла возле дверей.

— Гадик! Шевели батонами! Хватит выделываться! — закатила глаза Катерина. — Резче, резче ножками!

Она что? Мое проклятье? Какой я ей “Гадик”? Я — Гадес! Га-дес! Я — бог!

— Ты как разговариваешь с богом? — не выдержал я, останавливаясь на предпоследней ступени.

— Если я буду тебе молиться, то ты будешь шевелить своей божественной попой? — засопела смертная. “Она сделала тебе комплимент! Наконец-то, кто оценил твою попу! Ты же хотел, чтобы она, как и все смертные целовали ее? Так вот, первый шаг сделан!”,- послышался насмешливый голос Танатоса. Отлично! Кто еще не в курсе? Тут все в курсе моей личной жизни!

— Давай, Гаденька, ты же можешь! Открывай дверь в свой Гадюшник! — изнывала смертная, а я стоял и улыбался, глядя на ее мучения.

“Дожили! — произнес голос Танатоса в моей голове. — В следующий раз мы сделаем в Гадюшнике туалет, и ты будешь занимать его перед лицом смертной! Два часа и, и она готова тебе поклоняться! А ты там будешь сидеть, думать о хорошем! Все, хватит. Тащи ее сюда!”.

Нарочито медленно я встал на последнюю ступень и поднял руку, чтобы так же медленно положить ее на плечо смертной.

— Слышь, ленивец в простыне! — не выдержала Катерина, хватая меня за тунику. — Давай, открывай двери!

Ладно-ладно. Я положил руку на плечо смертной, и мы переместились в покои Персика. Комнату оглушил дикий визг. Кто визжал громче — не понятно.

— Спасибо! Спасибо! Спасибо, любимый! — богиня жизни штурмовала Танатоса, зацеловывая все, до чего могла дотянуться. — Ты привел ее! Ты смог! Спасибо! Я теперь самая счастливая!

Прозерпина сжимала в тисках Катю и Танатоса, с такой силой, что смертная начала синеть и кашлять. Смутившись, богиня жизни отпустила жрицу.

— Катюх, я так рада, что ты здесь! — со слезами пролепетала Персик и полезла обниматься уже отдельно к Катерине. — Ты, наверное, очень напугана. да? Кать, ты не переживай. Гадес, он хоть с заскоками, но все-таки неплохой. Нет, он, конечно говно редкостное, но иногда бывают просветления! Ой! Екатерина Павловна, позволь тебе представить отца будущего ребенка!

Тяжелый взгляд Катерины упал на меня, а мне в этот момент захотелось, что кто-то подтвердил, что я вообще не могу иметь детей.

— Танатос, — выдохнула Персик, указывая рукой на моего злейшего друга.

Звук челюсти, ударившейся о полы покоя, как мне показалось, заставил Кроноса в Тартаре поежиться. Да! Нет, не так! ДА-А-А-А-А-А!!!! А я говорил! Танатос посмотрел на меня осуждающе, но я сделал вид, что не видел его взгляда. Бог терпения услышал мои молитвы! Он все-таки есть! Есть! Он есть! Смертная молчала уже больше двух минут, а я наслаждался произведенным на нее впечатлением! Вот тебе и Гадик! Посмотрим, как ты сейчас будешь извиняться… Ты будешь просить о моей милости… Да-а-а…

— П-п-погоди, — заикалась Катерина, нервно кусая губы и попеременно переводя взгляд с меня на Танатоса, с Танатоса на Есению и обратно, — То есть ты хочешь сказать, что это все правда?

Прозерпина кивнула и широко улыбнулась, обнимая сидящего на кровати Танатоса.

— То есть, вот это вот, — Катерина тыкнула пальцем в мою сторону, — Это и есть великий Гадес? Вот тот самый, да? Не верю! Если этот в одеяле, еще как-то тянет на Танатоса, то вот Гадику до Гадеса, как до Пекина пешком! Из Тайги!

Персик округлила глаза и замахала руками, явно призывая жрицу к порядку. Но нет, Персик поздно! Я оскорблен! Кстати, запомню, про одеяло. И про простыню с какими “мешариками”… Я тебе все припомню!