Зерно Граната. Возвращение домой

— Катерина не стала долго тянуть и спросила почему пиры проходят без нее, — с грустью продолжил Кронос, — На что принц ответил, что она не его сословия, и не такая как жены и наложницы других принцев. Что ему стыдно показаться с ней. Ему было важно мнение его друзей-принцев, а не деда или Кати. И он сделал выбор, сказав, что она не ровня ему, он привел наложницу из знатного рода, обидев маленькую смертную.

Послышался всхлип Геры и тихое шептание:”Как он мог?! Как он мог так обидеть мою девочку?! Найти и наказать! Найти и наказать! Гнев богини будет страшен!”.

— Да тут такие трагедии сплошь и рядом! — заорал я. — Это вы тут разнылись, а я такое каждый день вижу! Вон утопленница стоит? Что случилось? Чего размякла? Какой принц тебя бросил? Что? Не просто бросил? В воду бросил? Понятно! Следующая! А у тебя что? Кого-то ты полюбила? Молодец, так тебе и надо! Следующая? Тебя отравили? На, держи цветочек! Жди своего принца. Там уже яд ему подают! И так бесконечно!

Ну, и что дальше? Как мы ее вырвали из цепких лап? Отобрали у принца? Разлучили влюбленных?

— Катерина ушла, а дед наследника Вадима, узнав об этом, лишил его королевства, выделив ему с наложницей маленький клочок земли, — радуясь возмездию пояснил Кронос. “Аиды лишу — прошипел Танатос, — Если за ум не возьмешься”. — Друзья принцы отказались от Вадима, когда он остался без наследства, а новая наложница оставила его, найдя себе более богатого господина. Принц несколько раз обращался к Кате, но она была неумолима и так не простила его. После этого всего, у кого есть деньги или влияние перестали существовать для Кати. По ее же словам, если на кучку положить цепочку, кучка розами не станет, а золото испачкается. Вот и все.

Мне вот почему-то так сразу жалко Вадима стало… Даже не передать как. Лишиться всего из-за женщины? Чем дед думал? “Головой!”, - подсказал Танатос, а я яростно дернул цепь.

— Так, что, сын, не подходи ты, к Катерине, — заключил свою историю Кронос, — Она и так уже настрадалась, бедная девочка. Пусть и смертная.

— Я ее к себе заберу, — шмыгнула носом Гера, которая прямо размякла у нас в Тартаре. Не узнаю ту истеричку, которая чуть что, так сразу убивать! Вот что Аида с людьми делает. — Будет моей верховной жрицей. А там, как пойдет. Может, у них с Гефестом все и сложится. Будет ее на руках носить! Уж я то проконтролирую!

Я не понимал, как. Как эта маленькая смертная смогла завоевать сердца бесчувственных олимпийцев и поселить в них такое тепло. Как? “ А они просто смотрели на нее не как на “фу! смертная, а как на личность”- подсказал Танатос. На личность? Что значит “на личность”? Наличность у меня в казне, если что! Это единственная “наличность”. Остальные все смертные нытики, которым пожить как следует не дали! Вот смотрю я на смертную, как “ на личность”, а она смотрит на мою “на личность”! Все в порядке. Закон жизни и смерти.

— И как же она смогла расположить тебя к себе, отец? Ладно Гера, но ты то? — озадаченно спросил я у Кроноса. Мне казалось, что мир сошел с ума. — Как такое вообще могло получиться?

— Она приходит ко мне, разговаривает со мной. Ее интересует, как я себя чувствую, не холодно ли мне. Хочу ли я есть, — пустился в объяснения титан, а его голос заметно потеплел. — Она заменила мне детей, по которым я скучаю все эти тысячелетия своего заточения.

— Бла- бла-бла, — закатил глаза я. — Так я тебе и поверил. Скучает он по деточкам! Ну-ну! Расскажи. Тысячу лет сидишь тут, хоть бы слово ласковое передал! А то орешь, как ненормальный, землю сотрясаешь! Да у меня от твоей истерики уже трещина в тронном зале не зарастает! Скучает он…

— Я зову вас, зову… Просто хочу, чтобы вы ко мне приходили. Вы посчитали меня монстром, и единственный шанс увидеть вас всех вместе, — горько продолжил Кронос, — Это что-то натворить. Вот и все. Я же ни в чем не виноват, ты же знаешь, Гадес.

Я хотел перебить его, сказать, что он тут. для его же безопасности, но почему-то язык не повернулся сообщить ему, что его младший сын решил убить его. Просто потому, что захотел властвовать. В этом и вся беда олимпийцев, они заботятся только о себе и о своем мнении. “Никого не напоминает?” — съехидничал Танатос, а до меня медленно, но верно доходил очень страшный факт. Я стал таким же, кого презирал, над кем смеялся и ненавидел. Я стал таким же, как они. Я стал похож на олимпийца. Надменный, плюющий с высоты Олимпа на весь смертный мир, глухой к мольбам, истеричный и лживый бог.

— Дошло! — победоносно выдал Танатос, появляясь в Тартаре, — Ну что, друг мой? Амнистия?

Я стоял, а обида все еще поджимала мне горло. Мои руки были скрещены на груди.

— Хорошо, — закатил глаза я, изучая потолок темницы. — Так и быть. Я готов дать ей шанс. Только учти. Мне в ней все не нравится. Я тебе, как мужчина говорю, а не как бог!

— Кронос, можешь выходить. Погулять, — смилостивился Танатос, глядя на титана, — Но за пределы Аиды ни ногой. Ясно? Тихо, как хомяк Леонид! Ты меня понял?

Старый титан кивнул и расплылся в улыбке, а Танатос громко хлопнул меня по плечу.