Он задает еще пару вопросов, затем идет в номер, откуда в этот момент санитары под присмотром врача вывозят пострадавшего на каталке. Под кислородной маской и слоем крови Стрэйтен не видит его лица.
Он остается стоять на пороге. Два оперативника внимательно осматривают комнату. К ним присоединяются криминалисты в защитных костюмах. Здесь Стрэйтену делать нечего. Он возвращается в фойе.
Управляющая нашла по его просьбе записи с камер наблюдения и открыла их на компьютере в своем кабинете.
— Я тут немного поискала, и вот, — говорит она, показывая ему изображение, на котором женщина средних лет заходит в кабину лифта. — Спустя несколько секунд после происшествия на пятом этаже эта женщина спускается как раз с этого этажа на первый.
— А другие кабины?
— Были заняты. Через несколько секунд другая, поднимаясь снизу, тоже останавливается на этом этаже. Но женщина уже уехала.
Она показывает кадры из кабины, поднимающей пятерых человек, двое из которых выходят на пятом этаже. Камера запечатлела их лишь со спины.
— Больше в это время на этом этаже никто не появлялся, — говорит управляющая и еще раз прокручивает кадры с загадочной женщиной. — Ее лицо хорошо видно. Я позволила себе проверить изображение через программу распознавания лиц.
«Теперь и ты лезешь в нашу работу», — думает Стрэйтен раздраженно, но произносит вежливо:
— Спасибо, что проявили инициативу.
— Я узнала кое-что интересное, — продолжает польщенная управляющая. — Она тоже наша постоялица. Синтия Бонсант, британская журналистка. Комнату для нее забронировал NBC.
— Телеканал?
— У нас для них резерв. Постоянно отправляют к нам своих людей. Гостей ток-шоу и прочих.
В голове Стрэйтена воет сирена. Журналистка! ТВ-канал! Эти люди сделают из мухи слона и вывернут все наизнанку так, как им выгодно. Расследование придется вести под пристальным взором общественности. Стрэйтену и коллегам нужно хорошенько обдумывать каждый шаг, они не могут позволить себе ни малейшей осечки.
— По нашим сведениям, мисс Бонсант заселилась в одно время с мужчиной, в номере которого был обнаружен пострадавший.
— Чандер Аргавал, — добавляет Стрэйтен. — Это действительно любопытно.
Касанием пальца к оправе очков он вызывает RTCC.
— Синтия Бонсант, британская журналистка, — диктует он коллеге, портрет которого вырисовывается перед ним. — Мне нужно все, что у нас на нее есть.
Ви только выходит из ванной, как на нее с экрана ноутбука выпрыгивает напоминанием Freemee:
Что-то произошло. И без того обеспокоенная после разговора с матерью, она щелкает по сообщению.
«Ток-шоу!» — вспоминает Ви. Она совсем о нем забыла! Но разве оно должно начаться не позже? В Нью-Йорке сейчас всего лишь полчетвертого. Она нажимает на ссылку «Больше». На экране возникает окошко со множеством дорожек, в которых транслируются сообщения из социальных сетей. Они обновляются так быстро, что Ви с трудом успевает следить за ними. Ей удается выхватить взглядом лишь немногие.
На фотографии Ви видит, как двое мужчин в черных тяжелых бронежилетах, шлемах и с автоматами пробегают мимо оператора-любителя. Ви отчетливо слышит их тяжелый топот и резкие отрывистые команды.
С тревогой Ви нажимает на видео. Какое отношение ее мама имеет к этим сообщениям?