Жаботинский и Бен-Гурион

В тот же вечер Бен-Гурион выступил перед депутатами Народного Совета и, поясняя жесткую и твердую позицию, занятую правительством, и свою лично как премьера и министра обороны, в запальчивости произнес фразу, которую ему не простили два поколения правых, для которых «Альталена» и все связанное с ней стало священным: «Благословенна пушка, потопившая этот корабль».

Празднуя победу, Бен-Гурион радостно записал в ежедневнике: «День Эцель. То, что должно было случиться, случилось, в конце концов». Так 22 июня 1948 года, день ликования социалиста Бен-Гуриона, стал самым черным днем государства Израиль.

После потопления «Альталены» отряды Пальмах приступили к арестам эцельников, которые, подчиняясь своему командиру, сопротивления не оказывали. Гонения продолжались несколько дней, пока под давлением министров-религиозников, части депутатского корпуса и мэров крупных городов Бен-Гурион не был вынужден пойти на попятную. На заседании Временного государственного совета он путано объяснял надуманную версию попытки правого мятежа, в которую никто не поверил. Левые партии и Пальмах во имя классовой борьбы и коммунистических идеалов готовы были пролить еврейскую кровь. Бен-Гурион считал это допустимым. Только благодаря сдержанности Бегина разгром Эцель обошелся «относительно малой кровью». Бен-Гурион вышел из этой истории запятнанным кровью, но не настолько, чтобы, как Сталин, опутавший всю страну ГУЛАГом, залить свое имя несмываемой красной краской.

Память человеческая коротка, и чужая боль безболезненна. Сталин в сознании большинства россиян — мудрый Верховный Главнокомандующий, выигравший войну с фашистской Германией, а о ГУЛАГе вспоминают не так охотно; Бен-Гурион в глазах многих израильтян — «отец» государства Израиль, его первый премьер и министр обороны, одержавший победу в Войне за независимость. Трагедия «Альталены» на фоне этих двух значимых событий левым электоратом ему была прощена, правым — никогда не забыта.

Впоследствии, оправдывая своего лидера, однопартийцы Бен-Гуриона говорили, что тот был дезинформирован офицерами Пальмах, введшими его в заблуждение утверждением, будто бы Бегин готовит государственный переворот. Все это так. Ядин и Галили, за которым стояли коммунисты и МАПАМ, снабжали Бен-Гуриона недостоверной информацией, которую он «проглотил», поскольку она соответствовала его политическим целям. Но факт остается фактом. В дважды трагический день, 22 июня, Бен-Гурион отдал приказ стрелять по евреям, взяв на себя грех, от которого трудно отмыться.

Эта история, получившая международную огласку, заставила западные страны, встревоженные усилением советского военного присутствия в Палестине (с советским блоком связывались поставки оружия в Израиль), внести в Совет Безопасности проект резолюции «О проникновении вооружений морским и сухопутным путем в Палестину». Громыко воспользовался правом вето и воспрепятствовал принятию антиизраильской резолюции.

Второй этап войны

Одномесячное перемирие, омраченное гибелью «Альталены», завершилось 9 июля. За 36 часов до его окончания началось наступление египетских войск, сумевших вытеснить израильтян с ряда второстепенных позиций. Но за последующие десять дней боев, продолжавшихся до 18 июля, ЦАХАЛу удалось переломить ситуацию, вторгнуться в Негев, расклинить арабские войска в районе Газы и Иудеи, овладеть городами Рамла и Лод, взяв под контроль крупнейший аэропорт Палестины, а на севере завладеть всей Нижней Галилеей от Хайфы до Кинерета. Получая болезненные удары, арабские страны запросили о перемирии, которое было установлено 18 июля и продлилось до 15 октября.

Ликвидация Пальмах

Пальмах недолго праздновал победу над идеологическим противником. Во время второго перемирия Бен-Гурион продолжил разбираться с попутчиками. Уничтожив правую оппозицию, он предсказуемо ударил по ультралевым — ведь говорил же высшим офицерам Пальмах, когда расправлялся с Эцель, что в одном государстве двум армиям не бывать. 9 сентября он уведомил начальника генерального штаба ЦАХАЛ о роспуске штаба Пальмах.

Это была вторая попытка устранить гегемонию коммунистов и МАПАМ в вооруженных силах. Весной 1947 года Бен-Гурион назначил Галили, начальника штаба Пальмах, руководителем национального командования (эта структура находилась в подчинении Еврейского агентства). Через год из-за длительной болезни главнокомандующего, Яакова Дори, его обязанности автоматически перешли к Галили. За короткое время тот стал влиятельной политической фигурой. Его авторитет в армии позволил ему принимать решения, не согласовывая их с министром обороны, и Бен-Гурион начал опасаться, что ультралевые, имея мощный кулак в армии и идеологически преданного им главнокомандующего, совершат государственный переворот. Опасаясь мятежа, за двенадцать дней до провозглашения независимости он заявил, что упраздняет должность главнокомандующего и берет его функции на себя.