Жаботинский и Бен-Гурион

Вначале антисемитская кампания была направлена против деятелей культуры и искусства, но затем сталинский гнев распространился на членов Комитета по информации, ответственных за состояние дел в Израиле. За «недосмотр» 4 марта были сняты со своих постов министр иностранных дел Молотов (его жена, член ЕАК, второй месяц находилась в тюрьме), министр вооруженных сил Булганин и министр внешней торговли Микоян. Им пока еще тюрьма не грозила, они остались заместителями Сталина по Совету Министров и членами Политбюро. Вплоть до смерти Сталина Молотов и Микоян находились в опале. Их положение стало шатким после октябрьского пленума ЦК КПСС (1952 год), когда Сталин, копаясь в генеалогическом древе товарищей по партии в поисках еврейских корней, обрушился на них с жесткой критикой, публично выразив недоверие. Лишь несколько месяцев отделяли их от подвалов Лубянки.

Когда в Москве начались аресты лидеров ЕАК и Бен-Гурион окончательно определил выбор Израиля: союз с западной демократией, — ему пришлось выдержать яростный натиск слева. Сталина в МАПАМ, несмотря на антисемитскую кампанию, развязанную в СССР, по-прежнему называли «солнцем народов». На одном из заседаний Кнесета Яаков Хазан, депутат от МАПАМ, заявил, что он видит в Советской России свою «вторую Родину».

Другой депутат от МАПАМ, Меир Яари, назвал СССР «надеждой народов на национальную социалистическую свободу». Съезд партии пошел еще дальше и провозгласил себя «частью мирового социалистического лагеря, во главе которого стоит Советский Союз».

Но с МАПАМ Бен-Гурион все же пытался найти общий язык. «Любая коалиция, кроме МАКИ (коммунисты) и Херута», — заявил он, отказываясь заключать союз с коммунистами из-за их антисионистской идеологии и с Херутом, правыми сионистами. Еврейское государство, считал он, должно придерживаться социалистической идеологии. Но когда переговоры зашли в тупик, Бен-Гурион заявил, что не позволит «ультралевому меньшинству диктовать свою волю большинству», и заключил союз с мелкими партиями, готовыми поддержать правительство в обмен на несколько министерских портфелей, и с религиозными сионистами, отстаивавшими интересы религиозного сектора и не оспаривавшими гегемонию социалистов на власть. Восьмого марта Бен-Гурион представил Кнесету первое правительство Израиля. Голда Меир заняла в нем пост министра труда. На этом она завершила свою каденцию в Москве в качестве израильского посла. Напомним малоизвестный факт: первые заседания Кнесета в 1949 году велись на русском языке — это был единственный язык, которым одинаково хорошо владели все депутаты…

Бен-Гурион отмел попытки коммунистов и МАПАМ превратить Израиль в шестнадцатую советскую республику. Такое непослушание Сталин не мог простить. Советских евреев ожидало «дело врачей» и коллективное наказание, из-за смерти Сталина не случившееся, — депортация в Сибирь, по аналогии с наказанием, которому подверглись репрессированные народы, чеченцы, калмыки, ингуши… — список внушительный — а карой Израилю стал отказ в военно-политической поддержке и молчание в ответ на просьбы о продовольственной и финансовой помощи.

Битва за Иерусалим. Переезд Кнесета и правительства

Как и у каждого политического деятеля, у Бен-Гуриона были победы и поражения. Но одна из его самых больших побед, к тому же достигнутая «малой кровью», — международное признание суверенитета Израиля над Западным Иерусалимом. Одержана она была тогда, когда после формирования левоцентристского правительства Израиль лишился политической поддержки Советского Союза и остался в одиночестве на международной арене. Многих волновал тогда вопрос: способна ли крошечная, экономически слабая страна, оказавшись в изоляции, выстоять под международным давлением? Первый экзамен на прочность Бен-Гуриону пришлось сдавать в декабре 1949 года.

Согласно плану раздела Палестины, утвержденному в 1947 году Генеральной Ассамблеей ООН, Иерусалим планировалось интернационализировать. В ходе арабо-еврейской войны город был разделен надвое. Западный Иерусалим перешел под контроль Израиля. Восточный Иерусалим, включавший Старый город и религиозные святыни трех религий, оказался во владениях эмира Трансиордании. Тот решил узаконить приобретение. 13 декабря 1948 года, через восемь месяцев после заключения перемирия, парламент Трансиордании аннексировал оккупированные территории (Западный берег реки Иордан и Восточный Иерусалим) и переименовал Трансиорданию в королевство Иордания. Эмир пошел на повышение — стал именоваться королем. Великобритания закрыла на это глаза. «Международное сообщество» промолчало, не желая ссориться «по мелочам» ни с Лондоном, ни с нефтедобывающими странами[75].