Жак Отважный из Сент-Антуанского предместья

На него как-то незаметно надвинулась одинокая старость, а теперь еще со всех сторон грозили обрушиться неприятности. С особой остротой он ощущал, что его привязывает к жизни только одно - собранные им за долгие годы книжные сокровища. Их он на самом деле любил, любил без всякого лукавства. И с ними вынужден сейчас расстаться. Человек, пришедший, чтобы купить его книги и тем самым отобрать у него его любимое детище - библиотеку, заранее был ему неприятен. А тут он еще вздумал рыться в его вещах! Но вспышка, вызванная нескромностью Жака, понемногу улеглась, и он сейчас почти умилился, глядя, как любовно перебирает Жак книги. До этой поры Бианкуру не приходилось их продавать - он всегда выступал в качестве покупателя. И как хорошо он знал тот трепет, который охватывает книголюба, когда он наталкивается на ценный редкий экземпляр. Но то ли Бианкур в самом деле начинал стариться, то ли из-за волнений последних дней притупилось его внимание, только от его проницательных глаз укрылось, что волнение юноши связано не с дорогими книгами, а со сделанной им в Библии находкой.

- Кто научил вас любить книги, молодой человек? - неожиданно нарушил тишину скрипучий голос хозяина.

- Наш деревенский священник, отец Поль, - ответил, не задумываясь, Жак.

- Это хорошо, это очень хорошо! - Бианкур живо представил себе добродетельного сельского кюре, наставляющего Жака в вере и благочестии. "Жаль, что я уезжаю, - подумал он. - Этот мальчишка мог бы мне пригодиться... Ему, наверное, можно доверить библиотеку и деньги. А сманить его из магазина тетки, думается, нетрудно. Бедняга Гийом заметно стареет и, главное, ничего не смыслит в книгах. К тому же не любит их. Впрочем, надо посмотреть, как сложатся дела дальше... Если вовремя выкинуть черни кость, она угомонится, и, кто знает, может, мне и не придется никуда уезжать". Лицо Бианкура прояснилось, морщины сразу как-то разгладились.

А сердце Жака меж тем все еще учащенно билось. "Сомнений нет! Ф.О. - это Фирмен Одри. Робер сам расписался в своем предательстве!" Мысли Жака были далеко, и он не видел ни названий, ни текстов книг, на которые, казалось, устремлены его глаза.

Когда вызванный хозяином Гийом зашел в кабинет, он увидел, что Бианкур, удобно устроившись в кресле, читает газету, Жак поглощен книгами.

- Вы звали меня, господин Бианкур? - почтительно осведомился Гийом.

- Я думаю, молодой человек не закончит своей работы сегодня, дружелюбно сказал Бианкур. - И ему придется прийти еще, и не один раз. В случае моего отъезда вам придется самому закончить с ним это дело.

- Слушаюсь!

Гийом отметил про себя необычайное расположение своего патрона к покупателю, совершенно для него, Гийома, неожиданное. Но больше всего поразило его другое: господин Бианкур был всегда очень точен в выражениях. Почему же он сказал: "В случае моего отъезда"? Это не была обмолвка. Неужели он раздумал уезжать?

Жак охотно согласился на сделанное ему предложение прийти вторично. Кто знает, может, ему удастся заслужить доверие Бианкура, еще порыться в его книгах и вновь перечитать таинственные записи в Библии.

- Я полагаю, что мне необходимо прийти снова еще и потому, что без разрешения владелицы магазина - моей тетушки Франсуазы Пежо я не могу тратить наличными деньгами больше определенной суммы. А ваша библиотека, сударь, как вы сами знаете, в своем роде единственная и... бесценная!

- Похвально, молодой человек, что в ваши годы вы умеете ценить книгу. - Тут господин Бианкур взглянул на Жака, и тот впервые увидел его глаза. Увидел и удивился.

Глаза смотрели на собеседника, но, казалось, не видели его. А может, напротив, видели, а собеседник этого не подозревал. Прочесть что-либо в таком взгляде невозможно! Прозрачность! Пустота!

И вдруг Жака словно осенило: пустые глаза! Вот что значит: пустые глаза!

А господин Бианкур продолжал:

- До свидания, господин... господин... молодой человек! - и на прощание одарил Жака любезной улыбкой.

Еле сдерживая волнение, Жак вбежал в контору господина Карно, где Адора работал, склонившись над бумагами.

Когда скрипнула дверь, адвокат поднял голову и, увидев Жака, заулыбался.

- Зачем пожаловал, Малыш? - спросил он. - Почему такое волнение?

Жак не заставил себя просить дважды. Он рассказал обо всем, что произошло в кабинете господина Бианкура.

- Чем же все кончилось? - спросил Адора.

- Вот в том-то и дело, что ничем. Я условился прийти еще раз, так как я-де не сделал выбора. Но ведь это не подвинуло меня ни на шаг. Я не знаю, какая связь существует между Бианкуром и Пуайе, не в родстве ли они? Иначе почему бы он сказал, что Библия фамильная. Почему он рассердился? Почему не продает Библию, в которой записи делал Робер?

Огюста заинтересовал рассказ Жака. Он заставил его вернуться к началу, расспрашивал о подробностях.

- Так, так... - бормотал он, покачивая головой, а Жак часто путался и сбивался, не соблюдая последовательности в рассказе.

- Казалось, мне бы радоваться надо, что я напал на какие-то следы, а вместо этого у меня руки опустились. Не знаю, что и делать! закончил свой рассказ Жак.