Жанна д'Арк из рода Валуа

Вот когда мадам Иоланда поняла, что есть вещи, к которым нельзя приготовиться. Услышать она ожидала что угодно, но только не то, что услышала. Каждое слово, произнесённое Шарлем было равносильно удару убийцы, неожиданно нанесённому из тёмной подворотни. И будь его высочество больше искушен в придворных интригах, или испытывай меньшее расположение к герцогине, он бы схватил сейчас свечу, поднёс её к лицу мадам Иоланды и, может быть, первым из всех живущих, увидел, как оно побледнело, и как мелко задрожали вцепившиеся друг в друга руки. Но Шарль ничего такого не сделал. Более того, вытянув ноги и растопырив локти по подлокотникам, он продолжил говорить капризным тоном оскорблённого самолюбия:

– На днях меня посетил приехавший из Труа господин де Ла Тремуй. И, полагая, видимо, что я в курсе всех дел при моём дворе, приватно сообщил, что некий благожелатель, пожелавший, естественно, остаться неизвестным, предупреждает нас о том, что герцог Бургундский прекрасно осведомлён о наших делах и намерен в них вмешаться. Вы можете себе представить, мадам, что я чувствовал, слушая и ничего не понимая?! Наверное, последний дурак во Франции не оказывался в подобном положении! Но, возможно, я и есть последний дурак, если поверил, что на этом свете существует кто-то, кому я могу доверять…

– Остановитесь, Шарль! – Мадам Иоланда, кое-как пришла в себя. – Остановитесь и не произносите того, о чем потом будете сожалеть.

– Но я абсолютно растерян, мадам! Я верил вам, как себе!..

– Тогда успокойтесь и объясните, как следует, что конкретно имел в виду Ла Тремуй?

Шарль развернулся к герцогине всем телом и, с преувеличенной дурашливостью, развёл руками.

– А я и сам не знаю! Мне пришлось сделать вид, будто я всё понял, и поскорее его отпустить, чтобы не выдавать своего полного неведения!

– Тогда повторите дословно, что он сказал.

Дофин шумно выдохнул.

– Извольте, я попробую, хотя это довольно сложно, учитывая моё состояние… Он сказал: «Некий друг при дворе королевы.., очень знатный друг, чтобы называть его по имени.., испытывая дружеские чувства к вашему высочеству, равно как и к её светлости герцогине Анжуйской, желает предупредить о том, что герцогу Бургундскому стало известно о некоем чуде, которое готовится при вашем дворе. Сведения герцога настолько достоверны, что он намерен вмешаться, или пригрозить всё расстроить, чтобы добиться на предстоящих переговорах тех результатов, которые угодны ему…» Вот, пожалуй, и всё. Вопросов, как вы понимаете, я не задавал. Просто выслушал, кивнул, сказал, что приму к сведению, а потом помчался сюда, к вам… И теперь жду, что вы, матушка, хоть что-то мне объясните!

Мадам Иоланда встала.

Её трясло от негодования, страха и от мерзкого какого-то недоумения – кто выдал?! Неужели Карл?! Но он не из тех людей, которые поступают подобным образом… И, если всё же, он выдал, то кто тогда этот неизвестный, предупреждающий благожелатель? Вернее всего было бы предположить, что именно Карл и предупреждает, но тогда непонятно, почему посыльным он выбрал Ла Тремуя – человека скользкого, ненадёжного, крайне лицемерного и вообще, едва ли знакомого? И кто, в таком случае, тогда предатель? Вряд ли при королевском дворе был кто-то более посвящённый, чем Карл Лотарингский… Разве что герцог сам догадался? Но, чтобы догадаться, надо начать подозревать… Неужели всё-таки Карл сболтнул лишнее, не ведая, что творит? А потом прислал Ла Тремуя… Нет, кого угодно, но только не этого господина! Или не Карл!

Круг вопросов замкнулся, наглухо перегородив герцогине доступ к каким-либо вразумительным ответам. Ах, как досадно, что её не было в Пуатье, когда приехал этот чертов Ла Тремуй!..

– Что же вы молчите? – как сквозь туман, услышала она голос Шарля. – Я жду…

Ох ты, Господи!

Мадам Иоланда резко повернулась к дофину.

– Я удивляюсь вам, ваше высочество! Как можно быть таким легковерным?! Господин де Ла Тремуй не тот человек, который предан без корысти! Кто знает, может его сообщение всего лишь провокация! Ловкий ход наших врагов, желающих ссоры между мной и вами! И я не поручусь, что услугами этого господина воспользовались именно бургундские сторонники – в равной степени это могли быть и представители английской короны. А вам, вместо того, чтобы слушать, разинув рот, следовало не бросать все на произвол судьбы, не мчаться сюда, а приказать арестовать Ла Тремуя, вызвать меня письмом и дать возможность его как следует допросить!

Подтянув ноги, Шарль испуганно вжался в спинку стула.

– Но, матушка, – пролепетал он, – Ла Тремуй здесь… Я привёз его, как раз затем, чтобы вы расспросили…

Мадам Иоланда едва не поперхнулась.

– Здесь?!

Час от часу не легче!

От растерянности она не сразу сообразила, что теперь делать… Хотя, может это и хорошо, что Ла Тремуй здесь…