Жанна д’Арк из рода Валуа. Книга 2

Речь Рошетайе на заседании комиссии впечатлила многих. Епископ только вскользь коснулся того, что захват Орлеана откроет дорогу на Пуатье и Бурж и даст возможность не просто угрожать дофину, но, фактически, оставит его беззащитным. Основной же темой выступления стала весьма уместная в устах священнослужителя мысль о том, что объединение Англии и Франции под рукой английского короля всегда было угодно Господу, чему известно немало примеров.

Со всем присущим ему красноречием, Рошетайе припомнил даже старую историю о лотарингском крестьянине, который, накануне сражения при Пуатье, предупреждал Карла Мудрого о неизбежном разгроме2. Но Господь, дескать, лишил «узурпатора Валуа» разума и даровал блестящую победу английскому воинству. А в ходе сражения при Кресси Всевышний же наслал на французов полчища черных ворон и проливной дождь что тоже стало причиной позорнейшего разгрома3.

Мы все помним как легко и удачливо король Генри одерживал победы и не только на военном поприще. Его внезапная смерть ни в коей мере не может служить доказательством того, что Господь отвернулся от законной английской династии, ибо достигнута она была несомненным колдовством. Но остался наследник, уберечь которого, равно как и его наследство, наша святая обязанность. И тут мы должны задаться вопросом: что же позволило свершиться злодейскому колдовству? Что?! Уж конечно не благонравие «дофинистов», и не то, что они считают своими, якобы законными, правами борьбу за французский трон. Злодейство черпает силы в мифическом убеждении, что явится какая-то Лотарингская Дева, которая, смешно сказать, позволит дофину одержать окончательную победу и даже коронует его в Реймсе у священного алтаря! И те, кто поддерживает в рабах веру в это пророчество, особо упирают на то, что помощь французским королям всегда приходит именно из Лотарингии. Хотелось бы возразить, но крепость Вокулёр, как кость в горле, до сих пор никому не подчинена, и может считаться равно принадлежащей, как Шампани, так и Лотарингии. Любая шарлатанка, пришедшая оттуда, объявит себя Лотарингской Девой и легко поведёт на бойню толпы заблудших крестьян, что только увеличит бессмысленные жертвы. Уж и без того мы, то и дело, слышим о каких-то разбойных нападениях, чего в прежние времена не было, и быть не могло. А то, что совсем недавно комендантом крепости в Витри был назначен Этьен Виньоль, с этим его еретическим прозвищем Ла Ир, яснее ясного дает нам понять, как важно тем, кто защищает сомнительные права дофина сохранить Вокулёр – этот оплот неподчинения…

И дальше, обращаясь уже непосредственно к губернатору Шампани де Вержи, и призывая всех вспомнить недавний заговор в захваченном городе, Рошетайе долго расписывал те бедствия, которые принесёт слишком лояльное отношение к городам соблюдающим нейтралитет.

В итоге, к концу этой пламенной речи, только де Вержи, раздражённый намёками на свою недальновидность, не кивал согласно в такт словам Руанского епископа, все же остальные готовы были немедленно голосовать за поход через Витри на Вокулёр, после которого падение Орлеана станет уже, по их мнению, делом нескольких дней.

Весьма довольный собственными успехами, Рошетайе перемигнулся с Кошоном, который всем своим видом выражал готовность немедленно его поддержать. Но тут с места подскочил племянник Кошона дю Годар, занимающий должность заместителя городского капитана в Реймсе, и стал довольно путано выражать свое одобрение только что услышанному. За ним, безо всякой паузы, слово взял Жан Бопер – давний приятель Кошона еще по Парижскому университету – недавно вернувшийся из Рима, где выполнял очень и очень важные поручения герцога Бэдфордского. За ним другие и другие, так что в итоге сам Кошон оказался последним, к кому регент обратился с вопросом: «А вы епископ что думаете?».

– Боюсь, ваша светлость, моё красноречие померкнет после всех этих блистательных выступлений, – смиренно потупился тот, – поэтому я выражу своё согласие деликатным молчанием.

Это было не совсем то, чего ожидал Рошетайе. Однако, видя что Бэдфорд смотрит на него с благосклонной задумчивостью, Руанский епископ только низко поклонился и на всякий случай добавил:

– Разумеется, последнее слово, как всегда, за вами, ваша светлость. И, если вы сочтёте, что поход на Орлеан сейчас целесообразней, я готов беспрекословно признать вашу правоту.

– Плохо, плохо закончили, епископ, – пробормотал регент поднимаясь. – Но говорили убедительно. Я подумаю над вашими словами…

* * *

Двадцать второго июня Антуан де Вержи двинулся на Вокулёр. Отряд, насчитывающий около двух тысяч воинов был подкреплён бойцами капитана из Бове Пьера де Три и войском графа де Фрибура, подошедшим из Франш-Конте, графства Бургундского.

Витри к тому времени был уже захвачен, а следом за ним пали и более мелкие Бланзи и Ларзикура. Этот военный манёвр прошёл легко. Но, в отличие от многих из своего окружения, губернатор Шампани не слишком радовался победе при Витри.