Жанна д’Арк из рода Валуа. Книга 2

Хозяйка – женщина с огненно рыжими волосами по имени Русс – приходилась роднёй приятелю господина Арка по Домреми и с радостью приютила у себя Деву, о которой уже столько судачили по округе. Теперь, отправляясь каждое утро на рынок за свежими продуктами, которые щедро оплачивал господин Лассар, она становилась центром всеобщего внимания и очень обстоятельно рассказывала о том, какая Жанна милая и набожная, как охотно помогает ей и её дочери по хозяйству, и как она спокойна и рассудительна! Да и приятель, что пришел с ней, такой тихий и застенчивый, словно девушка, и уж так приветлив, как местным бестолковым мальчишкам и не снилось.

Какой-то рыночный насмешник, выслушав мадам Русс, поинтересовался было, уж не из-за этого ли парня Дева не хочет замуж, но сразу же о своих словах и пожалел. После того, как возмущенный хор кумушек излил на него все проклятья, которые пришли им на ум, сама мадам Русс, презрительно плюнув ему под ноги, заявила:

– Не о любви она думает. И тебе бы безбожнику пойти к ней, поклониться. Вот только на порог-то к себе я тебя всё одно не пущу…

Судебное разбирательство тоже прошло быстро и вполне ожидаемо. На все вопросы судейских чиновников Жанна отвечала вежливо, толково и очень складно, тогда как обиженный отказом парень не мог связать двух слов и, теряя позиции, злился, повышал голос и без конца твердил одно: «Мне обещали».

Кончилось дело тем, что, поморщившись с досадой на очередное упрямое «обещали», судья повернулся к Жанне с явной благосклонностью, и объявил, что, коли девушка парня в глаза не видела, так и обещать ему сама, лично, ничего не могла. А раз не обещала, так и замуж идти не обязана.

– Он настолько умело повторил мои слова, всего лишь переставив их местами, что со стороны казалось, будто судья сам до всего додумался, – смеясь рассказывала потом Жанна.

Она действительно совсем не испугалась ни судей, ни людей, толпившихся за дверьми. В зал их не пустили по просьбе отца Мигеля, который, с присущей его сану заботой, пожелал оградить и без того униженного отказом парня от нового унижения. На самом же деле, монах попросту боялся, что кто-то заметит подмену – мало ли что, какой-нибудь житель из Домреми запросто мог оказаться в Туле. Поэтому и Жанне он велел ходить на заседания суда в длинном плаще с большим капюшоном, а сам зорко и немного испуганно озирался, идя следом.

Но обошлось.

И даже повезло, потому что в обратную дорогу удалось пуститься с большим обозом, направлявшимся в Нанси. Из этих людей Жанну, жительницу Домреми и Шато д'Иль знать никто не мог, но о Деве они слышали и согласились сделать большой крюк, аж до развилки на Вокулёр, лишь бы с девушкой ничего не случилось по дороге.

– Поверить не могу – вот уж не думал что доживу когда-нибудь, – ликовал пожилой крестьянин, усадивший их на свою телегу. – Мне ж про Деву-Спасительницу ещё мать покойница рассказывала… А правду говорят, что ты и лечить можешь?

– Нет, не могу, – ответила Жанна.

– Жаль, – огорчился крестьянин. Потом закатал рукав и, демонстрируя язву на сгибе локтя, доверительно сообщил: – А то у меня вон какая страсть. Уж и не знаю, как извести.

– Молиться тебе надо… Иди в аббатство Сен-Мишель, отслушай мессу… Да попроси настоятеля, чтобы показал тебе источник, из которого они берут воду. Промой в нем свою руку, это должно помочь, – уверенно сказала Жанна.

Крестьянин благоговейно уставился на девушку.

– Вот спасибо тебе, родная! Коли поможет, всю семью заставлю за тебя молиться!

– А если не поможет? – тихо спросила Клод – Не будешь молиться? Или скажешь, что она самозванка?

– Зачем же сразу самозванка? – смутился крестьянин. – Просто без руки я в хозяйстве совсем непригоден, а лечить никто не берётся. Вот и подумал – ежели нашему дофину только чудо поможет, так и мне отчего же счастья не попытать?

Он с вызовом посмотрел на Клод, но от её ответного взгляда смутился, почему-то, ещё больше и замолчал.

А она, когда никто не мог видеть и слышать, придвинулась к Жанне, взяла её за руку и огорчённо прошептала:

– Бедная ты, бедная! Как же много начнут теперь от тебя требовать. Может, и Бог так же несчастен, потому что и от него все всё требуют, а по-настоящему любят не все. И, любят-то как раз те, кто не требует ничего.

Жанна вздохнула, не находя ответа, а Клод обеспокоенно спросила:

– Ты уверена, что источник этому человеку поможет? Откуда ты про него знаешь?

– Мне Рене рассказал. Помнишь, я говорила – тот, кто меня всему учил… В этом источнике все раны заживают, он сам проверял.

– Хорошо…

Больше до самого конца пути никто к Жанне ни с какими просьбами и расспросами не приставал. То ли крестьянин тот предупредил, чтобы не ляпнули лишнего, как он, то ли сами по себе робели и тихо переговаривались на её счет, бросая робкие взгляды. Но незадолго до развилки, все же не утерпели, подошли и смиренно попросили благословения.

Не умевшая ничего такого Жанна обратилась за помощью к отцу Мигелю, а Клод и господин Лассар, чтобы не мешать, отошли в сторонку.