Жанна Ланвен

Он был госпитализирован в состоянии крайней слабости, и никаких иллюзий никто уже не питал. 22 октября его страдания прекратились. Мари-Бланш не могла расстаться с телом, хотела, чтобы труп забальзамировали, а с лица сделали посмертную маску. Жанна боялась, как бы этот удар не повредил окончательно хрупкую психику дочери, но молодая вдова, безусловно охваченная глубокой скорбью, все же нашла в себе силы и снова стала появляться в обществе. Через три месяца она пришла в глубоком трауре на прием у Бомонов.

Затем у нее в салоне возобновились музыкальные вечера – Кокто приходил слушать, как она играет в паре с пианистом Жаком Феврие[810] в апреле 1944 года.

Освобождение округа Сент-Оноре

В течение нескольких месяцев перед высадкой союзников в Нормандии Жанна Ланвен чувствовала, как парижан охватывает ощущение надвигающейся на Францию бури.

Все ждали этой встряски, в обществе царили революционные настроения. Одних охватила паника, другие испытывали нетерпение, но в любом случае, чувствовалось, что скоро со старыми порядками будет покончено. Короткое широкое платье с небольшим декольте и зеленое манто на двух пуговицах назывались в феврале 1944 года «Черный рынок», и термин этот уже вызывал нечто вроде приятной ностальгии.

Модель «Небесный огонь» предвещала неотвратимые потрясения. За несколько месяцев до капитуляции кутюрье представила модель под названием «Свободная женщина» – черно-синий костюм, украшенный брандербурами[811]. Словно догадываясь, что окончание этого мирового конфликта, в отличие от предыдущего, может вызвать во Франции гражданскую войну, она называет зеленую накидку с серебристыми цветами, такую маленькую, что почти ничего не скрывает, «Друзья как прежде».

Как бы подводя итоги своей работы в военное время, подчеркивая свою любовь к театру и вновь предлагая парижанам обратиться к прежним развлечениям, она называет свои модели в честь спектаклей, в создании которых она участвовала: «Путешественник без багажа», «Сливки общества», «Жан с Луны», «Павильон в огне», «Свободная женщина».

О чем еще можно было говорить в августе 1944 года, как не о скором освобождении Франции?! Дома моделей выпускали не менее ста двадцати моделей, и все были воплощением радости момента. Долго столица не видела таких прекрасных оттенков зеленого, яркого желтого, золотого и бледно-оранжевого, словно все эти цвета вырвались, наконец, из заточения. Освобождение Парижа стало символом освобождения и всей страны. Хватило восьми дней. Восемь дней страшной тишины, нарушаемой лишь звуками взрывов и выстрелов, фантасмагорическим движением по улицам и бульварам покидавших город захватчиков. Повстанцы занимали министерства и основные точки управления городом; баррикады отмечали разделение территории. Улица Буасси д’Англа, улица Рояль и округ Сент-Оноре превратились в непроезжую часть из-за близости отеля «Крийон», где разместились немецкие высшие военные чины, а проход к нему преграждала колючая проволока со всех сторон. Эвакуация закончилась. Капитуляция состоялась. Радостные толпы заполонили город. Повсюду чувствовалось облегчение, радостное ощущение освобождения, войска союзников встречали с восторгом. Любопыство, которое испытывали гости-освободители и обитатели столицы, было взаимным: женщины широко улыбались солдатам, большинство из них впервые видели французскую столицу или же вообще никогда не бывали до этого в Европе.

Вместе с этим потоком во Францию проникали более влиятельные посетители, с которыми мир моды должен был отныне считаься: представители американского рынка. Жанна ждала их. Последние события радовали ее, все говорило о том, что вскоре нормальная коммерческая жизнь снова войдет в свою колею.

Возраст и состояние здоровья не позволяли ей долго ждать.

Она сделала то, чего не делала в 1918 году: пустилась восхвалять победителей. Августовская коллекция 1944-го – прославление сопротивлявшейся Франции, в несколько театральной манере, казавшееся почему-то немного мрачным.

В коллекции преобладал черный цвет, иногда встречались алые и багряные оттенки, словно воспоминания о сражениях и потерях времен оккупации. Платье «Сердце Парижа», черное с красной манишкой в форме сердца – метафора страданий во тьме военного времени; манто «Баррикады» в черно-красную клетку надевалось на черное платье с красным поясом; «Французский стрелок» – красная куртка с черной подкладкой; «Сопротивление» – черное платье с красным воротником и манжетами создавало ощущение, что руки манекенщицы в крови.

Образ пришедших из-за морей освободителей рисовался радостными цветами, обещавшими мир и надежду. Платье и накидка светящегося синего цвета «R.A.F.»; «Нормандия» – желтый жакет; желтое платье «Old gold[812]» и желтый корсаж «Chewing gum»[813]. Новое время вступало в свои права.

Глава XVII Туман рассеивается