Жанна Ланвен

Убеждения Жана-Луи Фора мало совпадали с пацифизмом семейства Реклю, так же как и с идеями младшего брата, знаменитого историка искусств Эли Фора[222], о воспитании и просвещении народа, которым он восхищался и чью работу поддерживал. Помимо прославления армии и полководцев, занятия, впрочем, довольно банального, он поставил своей целью отмену подоходного налога, введенного во Франции в 1914 году. Несмотря на злобные нападки, среди его окружения нашлись расположенные к нему люди, которые пытались, как и Раймона Пуанкаре в 1925 году, убедить его в том, что законы общества неизбежно требуют таких мер: «То, что вы говорите о завышенном подоходном налоге, верно, но бедным необходимо есть так же, как и богатым, и парламент никогда не согласится, что и те, и другие имеют равные возможности для удовлетворения своих потребностей»[223]. Жанна никогда не критиковала уважаемого медика за его взгляды на общественное устройство, более того, есть основания полагать, что она их разделяла. С годами она все больше сближалась с его семьей и стала, в конце концов, их ближайшей подругой, никогда не возражая против его идей, которые становились все реакционнее. Она часто бывала в Меркюе и на улице Сены, участвуя в разговорах убежденных консерваторов, обличавших и Третью республику, и французское государство.

Сама она, заработавшая состояние своим трудом, принадлежала к категории людей, мечтавших о стабильности.

Известный врач, близкий к Пуанкаре, любил принимать у себя разношерстную публику. Он водил знакомство с сенаторами, депутатами, высокопоставленными чиновниками, дипломатами и военными, писателями, светскими львицами и служил Жанне примером того, как нужно добиваться влияния почти на все слои общества. Она успешно использовала его опыт в работе.

Вероятно, ее также восхищал поток в его кабинет известных пациентов, друзей и знакомых, среди них замечали: маршала Жоффра[224], герцогиню Марльборо-Бленхейм, принцессу Марию Греческую[225], Поля Дешанеля[226], маршалов Лиотэ[227], Франше д’Эспере[228], Фоша[229], Петена, Поля Думера[230], Жоржа Клемансо, префекта Кьяппа, Габриеля Аното[231], генерала Вейгана[232], Владимира д’Ормессона[233] и многих других, о ком речь еще пойдет далее. Мы хорошо представляем себе, какое место занимала среди этой публики Жанна – хозяйка эталонного модного салона, к которой обращаются по рекомендации.

Жан-Луи Фор высоко ценил профессионалов мира моды, как и промышленников.

Жанна была счастлива, что может похвалиться хорошими отношениями с таким влиятельным человеком, имевшим вес в той области, в которой ее зять довольно давно пытался достичь успеха. Жан-Луи Фор принимал участие в судьбе Рене, который был его учеником, а муж его дочери – Дениз, Жан Лабюскьер[234], в будущем станет играть первую роль в управлении Домом Ланвен.

Жан родился в Париже в 1895 году, его отец работал врачом-терапевтом. В юности он увлекался поэзией и как раз в это время полюбил свою будущую жену, Дениз Фор. Затем всерьез занялся искусством и политикой. Как писатель Жан Лабюскьер выпустил в 1914 году брошюру с анализом стихов поэтессы Анны де Ноай «Помрачения». Здесь видны его острый ироничный ум и глубокое восхищение женскими умом и талантом, что относится и к самой Жанне, умевшей уловить настроения и желания людей, создававшей новый мир фантазии: «Даже если бы ни одна женщина не была способна создать истинное поэтическое произведение, полное вдохновения и красоты, то все равно – женщина сама по себе поэтическое создание»[235].

В начале войны Лабюскьер был холост, его мобилизовали, и на время занятия литературой прекратились. Он женился в январе 1917 года, и свадьба Рене стала важным событием и для него, и для его жены Дениз – она была ровесницей Маргерит.

Впоследствии Дениз Лабюскьер станет личным секретарем Жанны, а потом генеральным секретарем всего Дома Ланвен.

Этот мальчик был образцом хорошего зятя для Жанны. Немало благоприятствовало и то, что он не собирался отнимать у нее дочь. Скромное происхождение Жана Лабюскьера, не особенно нравившееся Фору, вызывало симпатию кутюрье, особенно потому, что она смотрела на него со стороны. Лабюскьер потратил немало усилий, чтобы выбраться из той среды, в которой родился, а очаровательный и чувствительный Рене так и не смог выйти из тени великого деда.

Этими мыслями и чувствами Жанна жила в конце войны. Две молодые семейные пары, Жакмер и Лабюскьер, начинали новую жизнь, полную планов и надежд. Со стороны жен семьи могли рассчитывать на хорошую материальную поддержку. Кроме того, молодые люди понимали друг друга и старались вместе пережить те семейные проблемы, с которыми им приходилось справляться с детских лет. Они были во многом похожи и быстро сдружились, поэтому совершенно естественно, что Маргерит стала крестной матерью первого ребенка Лабюскьеров, их дочери Жаклин, она увидела свет уже в конце 1917 года. Жаклин Лабюскьер впоследствии станет заниматься продажами у Ланвен.

Глава VII Хороший тон