Жар ледяного сердца

– Издеваешься? – Атиль сжала кулаки. Никогда еще не чувствовала себя так глупо. Она даже не могла сказать, что ей воспользовались. Сама себя обманула: – Не хочу наслаждаться. Мне нужен сын! Маг, зачатый сегодня ночью с первого раза!

– С первого раза уже точно не выйдет, – покачал головой Вильяр, развел руками и усмехнулся, – но если ты будешь себя хорошо вести, мы попробуем еще. Как знать, вдруг я потеряю голову от страсти и сделаю тебе ребенка, сам того не желая.

Захотелось выть. Малыш мог получиться и в другой день, но никаких гарантий, что он родится магом, не было. А маг требовался как воздух!

– Сейчас ты потеряешь голову без страсти. Просто так, – прошипела Атиль, и в один прыжок оказалась рядом с мужем. Хотелось ударить его, сделать больно, чтобы он понял: нельзя смеяться над серьезными вещами.

Вильяр схватил ее в охапку и, развернув лицом, ловким движением подмял под себя. Слегка надавил, напоминая о такой сладкой еще недавно тяжести, и посмотрел в глаза.

– У моей супруги, вижу, полно сил для любовных утех… – огладил бедро Атиль и чуть переместился, устраиваясь между ее ног. – С радостью поддержу ее желание.

Нежно погладил по щеке и коснулся губ поцелуем. Атиль прикрыла глаза. Проклятый отвар заставлял тело радоваться каждому поползновению! Запах лаванды дурманил, а ласки дракона разгоняли и без того беспокойное сердце. Прекрасно понимала, муж обманет и на этот раз, но сопротивляться не видела смысла. Ей отчего-то тоже хотелось повторить, хотелось снова почувствовать его желание и утонуть в умелой нежности.

Проснулась поздно. Судя по яркому солнцу в окне, умудрилась проспать завтрак. Компанию составлял только лавандовый аромат, мужа рядом не было. Сбежал на рынок! Атиль уселась на кровати и огляделась в поисках рубахи. Поежилась и вздохнула. Без одежды чувствовала себя неуютно. Вздохнула. Спать хотелось ужасно, но ближе к обеду намечалась важная встреча с представителями горожан, и как ни крути надо было приходить в чувство. Прикрыла одеялом смятую испачканную простыню, наспех натянула рубаху и скользнула к себе. Новому дню не было дела до того, что происходило ночью, а она подумает обо всем позже.

– Как ваша рука, госпожа? – поинтересовалась Мильда.

Атиль уже привела себя в порядок, облачилась и сидела на табурете у зеркала. Служанка колдовала над прической. Чародейка поймала в отражении ее взгляд, и Мильда, привычно поправив русую с проседью челку, поспешила внести ясность:

– Ваш супруг сказал, вы не спали всю ночь из-за боли в руке, и велел не будить вас к завтраку.

Атиль хотела поинтересоваться, с каких это пор в ее замке распоряжается супруг, но решила выяснить этот вопрос с драконом лично. Все-таки им следует обозначить рамки дозволенного.

– Сейчас уже лучше, – улыбнулась она. – Ночью и впрямь было тяжело.

– Ночами бывает тяжело, – глубокомысленно заметила Мильда, и чародейка проследила за ее взглядом. Женщина смотрела точно на едва заметный след от укуса на шее госпожи. Атиль захотелось провалиться сквозь землю от стыда. Щеки запылали и сердце забилось часто-часто. Попадется ей дракон вечером, порубит на фарш! Оставлять на ней животные метки она не разрешала. Служанка, уловив смущение госпожи, добавила: – Незажившие раны ноют даже из-за погоды. А у вас яд был. Хорошо хоть живы.

– Да, – кивнула Атиль, мысленно прикидывая, какое нацепить украшение, чтобы спрятать следы драконьего безобразия.

Служанка закончила с прической и откланялась. Чародейка отыскала широкое ожерелье-ошейник из серебра с крупными черными камнями, застегнула его на шее и отправилась пообщаться с если не самыми родовитыми горожанами, то самыми уважаемыми совершенно точно.

В зале с троном ее ждали трое. Одного из них она знала, кажется, всю жизнь, он бывал у отца и когда она была девчонкой, и позже, когда родитель заставлял ее присутствовать на переговорах. Двое были новичками. С любопытством рассматривали все вокруг и чуть ли не раздувались от гордости. Еще бы! Ведь именно их выбрали представителями жителей города. Атиль улыбнулась, поздоровалась и уселась на свое место. Неясно отчего этот стул придавал ей уверенности: то ли помогал дух родителя, то ли магия здесь успокаивалась и не волновала и без того беспокойный разум. В зале непривычно пахло кожей и крепким мужским одеколоном, но чародейку не смущал запах, напротив, он настраивал на рабочий лад.

– Люди волнуются, госпожа, – начал самый старший из присутствующих, представитель золотодобытчиков, господин Иль. Он огладил длинные светлые усы, будто раздумывая, продолжать речь или нет, но потом решился: – Ходят разные слухи.

– О чем же? – Атиль удивленно подняла бровь. – В городе безопасно, айшала выполняют договор, ни одно порождение Пропасти не переходит стены.