Жар ледяного сердца

Вильяр тряхнул мордой: страшно хотелось, чтобы она не откладывала ничего на следующий раз. Мечтал быть с ней постоянно и ни на миг не отпускать от себя дальше, чем на пару шагов. Но Атиль говорила верно: с подранным боком на празднике делать было нечего. Оставалось только покорно ждать, когда госпожа града Ледяного сердца закончит свои речи и вернется к супругу.

Чародейка открыла портал и исчезла в нем. Вильяру показалось вдруг, что она даже не расстроена, а подавлена, такой беззащитной выглядела ее фигурка в свете магических огней. Дракон вздохнул и улегся на пол. Сложил морду на лапы и уставился в небо на лениво пробегающие мимо облака. Из-под навеса виднелся только кусочек, но чтобы погрустить, его хватало. Ветер приносил запах сырой земли и осенних цветов, и Вильяру на мгновение показалось, что он заснул.

Ему снилась оборотная башня в королевском замке, и он, еще маленький дракон, отчего-то карабкался вверх по винтовой лестнице в животной ипостаси. Пахло серой, места едва хватало, лапы проскальзывали, крылья постоянно цеплялись за камни стен, но он с каким-то фанатичным упрямством лез к небу. Зачем? Неясно. Обычно оборотную башню использовали иначе: особая длинная лестница помогала сконцентрировать силы для оборота из человеческой ипостаси в крылатую. Дракончику лестница была бесполезна.

Наконец малыш откинул люк, пыхтя, выбрался на крышу и застыл в изумлении. Прямо по лазурно-синему небу на побелевшее солнце наползало то ли черное облако, то ли сгусток тьмы. Дракончик подпрыгнул, сделал в воздухе нелепый кувырок и приземлился на ноги. Обычные человеческие ноги. А пространство вокруг захватила непроглядная тьма.

Вильяр дернулся и фыркнул. Приснится же! А потом замер, вглядываясь в небо. Что-то в нем и впрямь было не так. До черной луны было еще около двух месяцев, Атиль много рассказывала о ней, но сейчас ему на миг показалось, что еще недавно солнце прятало черное облако. А потом его осенило. Все вокруг немного другое: больше, тише и пахнет слабее. Посмотрел на свои лапы и чуть не крикнул от радости: он больше не дракон! Подскочил на ноги и огляделся. Нужно найти Атиль и обнять наконец неуемную чародейку. Но для начала не мешало бы хотя бы переодеться.

Никогда еще высокий советник не бегал так быстро. Скорости не помешал ни ноющий бок, ни похрамывающая левая нога. Вильяр забежал к себе, умылся водой из кувшина в комнате Атиль, надел первый попавшийся парадный костюм, прихватил заготовленные браслеты и помчался в город. Хотелось застать чародейку врасплох, увидеть ее удивленный взгляд и радостную улыбку.

Успел точно к началу речи. Жена стояла на свежесмонтированной сцене и в почти осязаемой тишине вещала что-то о Пропасти, защите, айшала и договоре. Разодетые горожане почтительно слушали свою госпожу. Вильяр, стараясь не привлекать лишнего внимания, осторожно приближался к сцене по краю этого людского озерца. Предосторожности, к счастью, почти не требовались, Атиль была слишком погружена в себя и не заметила вышагивающего в ее сторону мужа. Стоящие рядом с госпожой айшала безропотно пропустили Вильяра, и к концу речи он уже затаился по левую руку от супруги. Точно между ею и Эдором с ребенком в перевязи. Чародейка говорила что-то, а дракон смотрел то на свою светлую госпожу, то на пеструю толпу вокруг.

Люди не походили на крылатых. Те предпочитали холодную простоту и сдержанный блеск и вряд ли бы собрались такой толпой без обещания приличного вина или изысканного угощения. Монарх у драконов был первым среди равных и лишь гарантировал положенное каждому крылатому по закону. Атиль была для горожан прежде всего защитой, обещанием того, что завтра они будут живы. Смогут гулять, петь, танцевать, работать и улыбаться. И сын госпожи тоже был всего лишь обещанием, живым щитом от возможных неприятностей. Может, оттого эти люди и собирались отпраздновать его день рождения на широкую ногу?

Атиль замолчала и, дождавшись одобрительного гула толпы, подняла руки. Покрасовалась немного и развернулась в сторону Вильяра. Несколько мгновений они буравили друг друга взглядами, как два трезвенника, случайно встретившихся за столом с щедрой выпивкой, а потом дракон подхватил свою сладкую в объятья. Уже в его руках в жене проснулась магия, и Атиль преобразилась в привычную смесь ходячей безысходности и родных глаз, но Вильяру было плевать. Он приник к ее губам жадным голодным поцелуем. А когда смог оторваться, магия уже отступила. Вокруг царила синяя полутьма.

– Эдор накинул шлейф невидимости, – торопливо пояснила Атиль и уткнулась носом ему в грудь. – Как же хорошо, что вернулся! Прости, я не хотела, чтобы ты терял ипостась. И обманывать не собиралась. Просто думала, не одобришь мой план, вот и все.

Вильяр взял ее за подбородок и приподнял. Ровно так, чтобы смотреть ей в глаза.

– Если ты пообещаешь больше ничего не скрывать, я готов забыть все как досадное недоразумение. К тому же ты как лишила меня ипостаси, так и вернула ее. Считай, вина заглажена.