Жара

Встреча с доктором произвела двоякое впечатление. Собеседник говорил много, а не сказал ничего. Зато энергии высосал порядочно, даже есть захотелось. Мелькнула подходящая вывеска и тот ударил по тормозам. Голод обостряет восприятие, повышает изворотливость и помогает припарковаться в самых труднодоступных местах мегаполиса, даже у кафе. Внутри царил дух беззаботного веселья. Офисный люд, зашедший подкрепиться между важными делами, парочки, назначившие свидания – все они создавали своим присутствием особое ощущение радостной приподнятости. Кто-то разговаривал по телефону, кто-то «зависал в сети», не забывая при этом активно жевать.

В ожидании заказа было время обратиться к событиям прошедшего дня, и обнаружилась масса поразительных совпадений, требующих осмысления. Тот, кто поставил Инге неверный диагноз, куда-то внезапно исчезает, а тот, кто давным-давно приложил руку к её обследованию, чудесным манером вырастает как из-под земли. Чем не повод насторожиться? В слепые случайности не верилось – слишком просто, слишком заманчиво, а потому невозможно. Насчёт дочери сомнений не возникало. Её исключительный дар проистекал из своеобразия анатомического устройства, также как и у подружки. Только та использовала свои таланты уже давно, в отличие от Инги. Ещё известно: стоящие за всем этим силы не связаны со спецслужбами, поскольку документы пылились в архиве, и никто кроме него ими не интересовался. Сообщать Ивану о том, что я знаю про Алку нельзя, мысли окружающих для неё лёгкая добыча. Да-а-а, в уравнении слишком много переменных и решить его «в лоб» вряд ли удастся. Завтра суббота… надо ехать на дачу разбираться, кто там хулиганит».

Официант принёс спагетти и, накручивая на вилку узкие полоски теста, он вспомнил об обещании Ивану – приготовить ужин. Пока пробирался по пробкам, окончательно стемнело. Осенью дни короче, ночи холоднее. Природа умирает, а с ней и мы, чтобы возродиться весной подобно птице Феникс. Любопытно, влияет ли на характер человека климатические изменения? Меняется ли отношение к действительности у жителей разных географических поясов или люди везде одинаковы? Резко приблизившийся бампер развеял философское настроение. Спасла быстрая реакция и качественные тормозные колодки. Виновницей задержки движения оказалась автоледи, которая не справилась с управлением и теперь кричала в телефон из недр шикарной иномарки о том, что вынуждена провести часть драгоценного досуга совсем не так, как загадала. Тут нет ничего удивительного. Мы склонны планировать наперёд, но подчас находим себя вовсе не там, где рассчитывали, а собственных детей – не такими, какими мечтали. Обстоятельства порой не идут в ногу с нашими пожеланиями и проще бы смириться, ан нет. Мы лезем из кожи вон, лишь бы добиться своего вопреки здравому смыслу. Так ли это плохо, покажет время – неподкупный и бесстрастный судья человеческих поступков.

Наконец объятья дороги разомкнулись и выпустили измученного путника из жёстких тисков. Дома царила тишина – стеклопакеты услужливо прятали уличный шум меж рамами. А настанет час, когда всё здесь оживёт детским смехом и топотом маленьких ножек. Сергей Анатольевич прошёл на кухню с намерением показать своё кулинарное мастерство. В холодильнике мариновалась утка и он, разогрев духовку, поместил тушку внутрь, предварительно обернув фольгой. Довольный собой новоявленный шеф-повар проследовал в ванную, где, с наслаждением стоя под струёй горячей воды, услышал настойчивый звонок в дверь. «Странно, у Ивана имеется ключ», – подумал тот и, накинув халат, удачно попавшийся под руку, отправился навстречу несмолкающим звукам.

– Иду, иду, кто там?

– Открывай! – донёсся знакомый голос.

На лестничной площадке стоял Олег Вольский собственной персоной. Его внешность вызывала огромные вопросы своей непрезентабельностью, но врождённый оптимизм, не дававший стереть обаятельную улыбку с губ, в какой-то мере компенсировал недостатки. С льняных локонов на плащ капала вода, собиралась в ручейки и стекала на ботинки. Даже глаза подозрительно блестели, наверное, от дождя, а может от переполнявших эмоций.

– Глядя на тебя, я признаться, засомневался, кто кого вытащил из душа, – пошутил хозяин, приглашая гостя пройти.

– Это я мокрый от слёз.

– Что, из дома выгнали?

– Сам ушёл.

– Да брось, я же не всерьёз.

– А я – всерьёз. Надоело дрожать под неусыпным оком жены и чувствовать себя вечно обязанным её отцу. Дочь выросла, живёт отдельно. Мы всё равно будем общаться… она хорошая девочка и должна понять.

– Ты раздевайся, проходи. Утка почти готова.

Повесив мокрую одежду сушиться, Сергей перетряхнул закрома и на скорую руку соорудил нехитрую закуску – порезал овощи, открыл банку шпротов. Погудев феном, Олег сел за стол, где к тому времени стояла бутылка белого португальского портвейна в окружении даров природы. Выпили за встречу и замерли, слушая как терпкая жидкость, проскользнув по пищеводу, упала в желудок. Тепло медленно разливалось по телу, а когда достигло головы, стали закусывать.

– Ну, рассказывай, не стесняйся…