Жара в Архангельске-2

— Ну, замечательно! Анька на тебя наорала, а ты на мне отыгралась. Так, что ли?

— Так или не так — какая разница? Меня взбесило, что ты шкафы начал открывать, вот что меня взбесило! Как ты мог подумать про какого-то мужика? Как тебе в голову такое пришло?! Это же низко!

— Низко?! А то, что ты Гладиатора ночью к себе домой впустила — это как? Меня не впустила, а Гладиатора! Как я должен был реагировать?! Это обидело меня, оскорбило!!!

— Господи! — застонала Олива, — Ну что вы меня все дёргаете-то, Боже мой?! Аня впустила Гладиатора, я-то тут при чём? Ты так говоришь, как будто я изменяла тебе с Гладиатором!

— Этого только недоставало, — проворчал Салтыков.

Но обида, горечь уже была почти на исходе. Они ещё полчаса там сидели, высказывали друг другу всё, что накипело. Но в конечном итоге вроде бы помирились. Салтыков обещал позвонить Оливе в семь.

— Я пришла к тебе, — сказала она ему, — Если бы ты был мне не важен, я бы не пришла. У меня голова раскалывается, я чуть в обморок не упала, пока ехала…

— Пойдём, я посажу тебя на такси.

Салтыков посадил Оливу на такси, она доехала до дома. Заспанная Аня открыла ей дверь.

— Ну как?

— Порядок, — ответила Олива, — Вроде бы всё более-менее устаканилось…

Олива вышла на балкон, закурила сигарету. Аня вышла вслед за ней.

— Поздравляю, — надменно бросила она, — Ты уже курить начала! Скоро водку будешь бухать как Салтыков?

— Почему сразу «как Салтыков»? — оправдывалась Олива.

— Потому что я вижу, как он дурно влияет на тебя. Ты же как пластилин, своей воли не имеешь, кто что хочет из тебя, то и лепит. Вот он и лепит из тебя своё подобие…

Аня вернулась в комнату. Олива выбросила окурок и, подумав, тоже ушла с балкона. Аня сидела с ногами в кресле и, даже не обернувшись, ковырялась что-то в своём телефоне.

— Юле смс пишешь? — спросила Олива.

— Делать мне больше нечего, — злобно проворчала Аня.

— Господи, да я же только спросила! Что опять не так?!

— Да ничего.

Олива отвернулась к окну, еле сдерживая слёзы.

— Вот только без истерик тут! — проворчала Аня, — Иначе я уеду, и пошли все нахер.

— Ты бросишь меня тут одну?

Аня промолчала.

— Я вижу, что я тебя бесить уже начала, — сказала Олива.

— Ты меня бесить не начала.

— Правильно. Потому что я тебя уже давно бешу, — взорвалась она, — Только я не понимаю, зачем ты тогда общаешься с человеком, который тебя бесит, и которого ты ненавидишь? Что я сделала тебе, я не могу понять?! Ты вот злишься, а каково мне, ты подумала? Думаешь, мне не хуёво щас?

— Хватит!!! Мне надоело.

— Ах, да делайте вы что хотите!!!

Олива ушла на балкон. Аня вскочила с кресла и начала с психозом лихорадочно собирать свои вещи. Олива безучастно смотрела на неё, как во сне. Перед её глазами уже плыл туман, подкрадывалась обморочная тошнота и равнодушие ко всему на свете.

— Где здесь ж/д вокзал?

Олива обессиленно прислонилась к дверному косяку.

— Ты собралась уезжать?

— Да, — отрезала Аня и выбежала из квартиры, хлопнув дверью.

Олива не побежала за ней вдогонку, не остановила её. Просто опустилась в кресло и зарыдала. Распахнутая дверь в коридор хлопала от сквозняков — Оливе это тоже было по барабану…

Потом она всё-таки собралась с силами и закрыла дверь. Написала смску Салтыкову:

«Анька собрала свои вещи и уехала на вокзал. Что теперь делать, я не знаю. Мне очень хуёво…»

«Скатертью дорога, пусть катится! — ответил он, — Потерпи немного, скоро приду».

…В этот вечер они рано легли спать. На следующее утро Олива как всегда проводила Салтыкова на работу и легла досыпать. Думала об Ане. В комнате пахло мятной жевачкой. И трупом.

Разбудил её звонок в дверь. Заспанная и лохматая, Олива открыла дверь. На пороге стояла какая-то старушка.

— Скажите, у вас газ нормально работает? А то такой странный запах по всему этажу… Надо проверить, нет ли где утечки газа?

— Да вроде нормально, газ у нас закрыт, — отвечала Олива.

— Точно закрыт?

— Ну зайдите, проверьте, — зевая, сказала она.

Старушка прошла на кухню, проверила газовую плиту.

— Да, вроде всё нормально… Но откуда же такой запах? Вы ничего не чувствуете?

— Да не знаю… Трудно сказать, — колебалась Олива.

— Ну, я тогда пойду. Досыпайте, — сказала старушка и ушла.

Олива закрыла за ней дверь и прилегла на кровать. Написал Салтыков. И тут Олива вспомнила, что за всю неделю так и не встретилась с Денисом…

Написала она Денису, пригласила вечером в гости. Он обещал прийти. И тут на симке закончились деньги. Олива оделась и пошла в магазин купить яблок и заодно кинуть пятьдесят рублей на счёт. Вышла из дому, спокойно прогулялась до магазина, ещё посидела во дворе на скамейке, попереписывалась с Деном и Негодом. Нежаркое архангельское солнце ласково играло на нескошенной траве на газонах. На детской площадке во дворе, где сидела Олива, молодые матери спокойно выгуливали своих маленьких детей.