Жара в Архангельске-2

«Эх, была не была…» — промелькнуло в голове у Салтыкова.

— Мелкий, — начал он, — Вот скажи: ты правда меня любишь?

— Почему ты спрашиваешь? Ты же знаешь ответ.

— Хорошо. Ты меня любишь. Но ты ведь не хочешь, чтобы тот, кого ты любишь, был несчастлив, правда?

— Я не понимаю, к чему ты это клонишь? — взвилась Олива, — Если люди любят друг друга, для них только счастье — быть вместе. Я люблю тебя, я не могу без тебя жить, потому и хочу только одного — быть с тобой, только с тобой. А ты если меня любишь, то тоже должен хотеть быть со мной. Иначе это не любовь…

— Но, мелкий, видишь ли… — осторожно начал Салтыков, — Я конечно люблю тебя, мы обязательно будем с тобою вместе! Обязательно, мелкий! — «Чёрт! Я же не то ей говорю!» — промелькнуло у него в голове…

— Тогда в чём же дело?

— Понимаешь, мелкий, я очень тебя люблю, но если я не буду иметь возможностей жить не в стеснённых условиях, есть то, что я хочу, бывать там, где я хочу, я буду несчастлив…

— То есть ты хочешь сказать, что со мной будешь несчастлив? Я правильно тебя поняла?

— Нет, мелкий… Просто было бы лучше нам ещё немножко подождать…

— Опять?! Я же сказала — я не могу ждать! — взорвалась Олива, но тут же осадила себя, — Ты сам мне сказал в январе: приезжай. Мы обо всём уже договорились, я уже тут всё подготовила… Нет, нет, что за ерунда! А обо мне ты подумал? Сам наобещал с три короба, а теперь опять в кусты? Если ты меня любишь, таких разговоров вообще возникать не должно!

— Ну хорошо, мелкий… Хорошо, не будем больше об этом…

«Ну что ж, не хочешь по-хорошему — будет по-плохому, — решил про себя Салтыков, — Раз ты не понимаешь нормальных слов — придётся тебе это вынести. Сама виновата…»

И тут же набрал номер Ани.

— Короче, вот что, Анго, — сказал Салтыков, когда она взяла трубку, — Ну эту Оливу в болото! Короче, берите с Юлькой билеты на пятнадцатое, а мы с Майклом встретим вас на вокзале.

Гл. 39. Недобрый сон

— Внимание, внимание! Скорый поезд № 030 Москва-Санкт-Петербург прибывает на третий путь. Повторяю: скорый поезд № 030 Москва-Санкт-Петербург прибывает на третий путь.

Салтыков и Майкл, пройдя сквозь здание Московского вокзала, пошли искать третий путь. Народу на вокзале было не так много — зима всё-таки, к тому же четверг, будний день.

Из прибывшего поезда хлынули пассажиры. Салтыков, взяв растерянного Майкла за руку, ринулся в самую гущу.

— Анго!

Две девушки в зимних куртках, Аня и Юля, пошли навстречу парням. Майкл вспыхнул от радости, обнял Юлю, смущаясь, поцеловал её. Салтыков привычным и уверенным движением взял Аню под руку.

— Ну и где мы будем жить? — сразу же спросила его Аня.

— Юля у Майкла; а нам с тобой, Анго, я снял гостиницу.

— Надеюсь, это будет не та дыра, о которой рассказывала Олива? — скептически усмехнулась Аня.

— Господи, Анго, конечно, нет! — воскликнул Салтыков, — Я снял нам с тобой номер люкс…

— А Олива не знает, что вы тут? — спросил девчонок Майкл.

— Майкл, не задавай глупых вопросов, — обрубил его Салтыков, — Ей это знать совсем необязательно. Ещё не хватало, чтобы она сюда припёрлась — и так надоела мне как собака…

…А в Москве всё таяло. На улицах стояла вода, вода стояла и на газонах над талым льдом, в который превратился снег. Олива не любила такой климат — она считала, что зимой должна быть зима, а не непойми что. Впрочем, её угнетала не столько эта несвоевременная весна, сколько неизвестность. Четыре недели, положенные общим решением, давно миновали; Олива покончала все свои дела в Москве — больше её здесь ничто не задерживало. Давно пора было ехать в Архангельск, но Олива всё чего-то тянула. Салтыков молчал. В аське его практически не было видно, правда он изредка писал Оливе смски, но в них не было ни слова о её ближайшем переезде.

— Что ж, чемоданы, значит, уже пакуешь? — спрашивала Настя Оливу, кидая взгляд на неразобранный с января месяца синий матерчатый чемодан.

— Пакую, — односложно отвечала Олива.

— Зря пакуешь, — саркастически усмехалась Настя, — Он тебя не ждёт.

— То есть как не ждёт?

— Так, не ждёт и всё.

— Но мы же договаривались…

— Мало ли что договаривались, — перебивала её Настя, — Он тебе пишет: приезжай, я тебя жду и всё такое? Не пишет, — отвечала она за Оливу, — А когда он тебе последний раз звонил? В прошлом году, верно?..

— Верно… — вздыхала Олива.

— Ну, так что ж? Куда ты поедешь? Да ещё после того, что ты мне рассказала — это, извини, дурой надо быть самой распоследней, чтобы настолько себя не уважать.

— Давай не будем переходить на личности, — обрубала подругу Олива.

— Отчего же не будем? — вскипела Настя, — Если ты дурью маешься, так я тебе скажу прямо — всё это дурь, дурь, дурь!

— Никто твоего мнения здесь не спрашивал, — отрезала Олива.

— А мне какое дело, я что хочу то и говорю, — огрызнулась Настя, — Впрочем, действительно, живи как хочешь. Только не надо мне потом своими стенаниями мозг вышёбывать. Я сыта этим по горло.

— Я тебе мозг не вышёбываю.

— В том-то и дело, что ещё как вышёбываешь. Ладно, хватит. Я тебе уже давно хотела сказать, что не могу больше с тобой общаться.