Жара в Архангельске-2

«Ну напиши же мне, хоть пару слов…» — мысленно умоляла она его. Олива вспомнила, что два года тому назад она так же ждала от него сообщений и так же грустила, когда Салтыков перестал ей писать. А ведь тогда они переписывались вслепую, не знали друг друга даже по фотографиям. Тогда Салтыков разочаровался в ней, а может, решил, что их общение бесперспективно, поэтому и первый перестал писать. Сейчас, конечно, утекло много воды, они год не общались, потом вдруг встретились и стали близки, но, похоже, ситуация повторяется та же самая что и тогда. «Дежа вю», — подумала Олива и мрачно усмехнулась.

«Нет, теперь дежа вю не будет, — временами думала она, устав ждать, — Я уже не та, что была тогда — спасибо Вове, он научил меня, как писать парню первой. Этот горький урок я запомню на всю жизнь… — Олива убирала телефон подальше от соблазна, — А если Салтыков охладел ко мне, это, конечно, очень печально, но я уже не позволю ему бросить себя. Говорят, психологически гораздо легче послать самой, чем ждать пока пошлют тебя».

И Олива, думая, что нашла выход из безвыходной ситуации, отворачивалась к стенке и засыпала. Но во сне ей мерещилось, будто он зовёт её, нежно и трогательно: «мелкий, мелкий…», и всякий раз она просыпалась среди ночи со слезами на глазах.

Гл. 31. Полиэтилена

— Оооо, Ленка! О… о…

В квартире № 91 в панельном доме на Вологодской улице был беспорядок. В коридоре стояли какие-то старые коробки, велосипед, несколько пар обуви валялось кучей на полу. Дверь в комнату, откуда раздавались эти стоны, сдерживаемое учащённое дыхание и скрип старого продавленного дивана, была приоткрыта.

В комнате, где происходило чьё-то бурное совокупление, тоже был беспорядок. Одежда, очевидно снятая наспех, была кинута ворохом на стулья; на полу стояла тарелка с недоеденной пиццей. Простыня на диване, где трахались двое, сбилась на сторону, подушка упала на пол. Дешёвые обои на стене бежево тлели незатейливым рисунком в цветочек. Такие же дешёвые тюлевые занавески покрывали немытое с осени окно и чахлую герань на подоконнике.

— Ооооо! Оооо…

Парень, сидевший сверху на девушке, с наслаждением кончил. Когда утихли последние конвульсии страсти, он перекатился на спину, не спеша закурил.

— Ммммм, — девушка поцеловала-укусила его в шею, надавливая зубами сонную артерию, как вампир. Парень чуть поморщился и тут же, закрыв глаза, блаженно заулыбался.

— Ну задуши меня, задуши…

— Кххх! — девушка играючи сжала его шею рукой.

Парень докурил и снова принялся ласкать тело партнёрши. Обцеловав её грудь, спускаясь постепенно всё ниже и ниже, принялся делать ей куниллингус. Она, изогнувшись как змея и обхватив руками его крепкий торс, принялась страстно целовать его в губы, потом языком несколько раз провела от низа его живота и до груди.

— О, Ленка! Ты опять меня возбудила…

— Ну это ж я, — лукаво произнесла она, и оба, не прекращая целоваться, опять сплелись в интимной и грешной позе.

— Ленка, я тебя обожаю… Только ты смогла меня так завести…

— Мммм, во как! — она перекатилась на живот, блаженно вытягивая ноги.

Салтыков невольно залюбовался парой этих длинных стройных прекрасных ног — у Оливы, конечно же, таких ног и в помине не было. Не надо бы сейчас вспоминать об Оливе, подумал он, и вновь принялся целовать Ленку.

— О чём задумался? — Ленка игриво взъерошила ему волосы.

— Ни о чём, — ответил Салтыков, — С тобой, Ленка, я расслабляюсь так, что обо всём забываю.

— Мммм, лестно… — Ленка впилась ему в шею страстным поцелуем взасос.

— Ленка, опять?..

— Даааа… — жарко прошептала она, — Иди ко мне…

На этот раз Салтыков кончил не сразу. За несколько часов у неё дома Ленка отвампирила его всего.

— Это был настоящий фейерверк! — блаженно произнёс Салтыков, когда они, наконец, вылезли из постели и оделись, — Ты, Ленка, настоящая горячая северная девушка. Где там москвичкам…

— А ты спал с москвичками? — спросила Лена.

— Да, спал с одной…

— И как?

— Да никак, — сказал Салтыков, — Она ничего не может в постели. Ноль, одним словом. Не хочу говорить об этом…

И он, задумчиво качая её на своей ноге, начал вполголоса напевать:

— Поли-Эти-Ленааа… Поли-Эти-Ленааа…

Такой у Лены Фокиной был ник на форуме.

— А это не та москвичка, на которой ты, говорят, жениться собрался?

— Глупость какая! — фыркнул Салтыков, — Да я скорей на тебе женюсь, чем на ней…