Жара в Архангельске (СИ)

Олива низко опустила голову, и только на свету от окна было видно, как горят пунцовым цветом её уши.

— Аборт я делать не буду, если ты об этом, — на одном дыхании выпалила она.

— Господи, мелкий, ну какой аборт? Какой аборт?! — Салтыков снова в волнении забегал по комнате, — Но не вовремя это так, понимаешь? Не вовремя!..

— Ты тоже некоторым образом в этом замешан, — глухо сказала Олива, — Растить ребёнка одна я тоже не собираюсь.

Салтыков упал в кресло и, гортанно застонав, уронил голову на руки. Несколько секунд он просидел так, затем поднялся, хмуро сжав скулы.

— Ладно, мелкий… — наконец, произнёс он, — Собирайся, пошли…

— Куда? — Олива даже опешила.

— Жениться. Ты же хотела…

И Салтыков, не говоря более ни слова, вышел в коридор и принялся натягивать свои унты.

Глава 29

Победа была одержана.

Несмотря на то, что заявление им в тот день подать не удалось, так как была суббота, и в загсе шли церемонии бракосочетания — Олива уже не сомневалась в том, что, хоть и с боем, хоть и с шантажом, но всё же в итоге добилась своего, и Салтыков теперь уже никуда от неё не денется.

Вечером к ним пришли гости: Кузька, Павля, Гладиатор, Хром Вайт и даже Лис с Денисом, которых Олива не поленилась вызвонить, сказав, что сия вечеринка устраивается не просто так, а по поводу, и повод этот весьма значительный.

— Ну, не пугай, — шутливо сказал Денис, появившись на пороге с бисквитным тортом в руках, — Неужели поженились?

— Почти, — напустив на себя таинственность, сказала Олива.

— Оу! А жених-то где? — Денис заглянул в гостиную и, найдя там Салтыкова, протянул руку, — Ну, привет, жених! Чтой то ты какой-то угрюмый? Не рад?

Салтыков, с лицом, действительно, мрачнее тучи, вяло ответил на его рукопожатие.

— Эх, Ден, Ден… — только и вздохнул он, когда Олива отошла от них.

А Олива, тем временем, радостная и сияющая, как начищенный самовар, любезно хлопотала около своих гостей:

— Ребят, кому салатика подложить? Попробуйте вот кальмаровый — сама готовила! Кузь, попробуй! — угощала она, — Мне теперь в семейной жизни много блюд предстоит готовить…

Павля и Кузька, ухмыляясь, понимающе переглянулись между собой.

— Ну что, Салт, окрутили тебя? — не удержался от комментария Мочалыч.

Салтыков молчал, опрокидывая в себя водку стакан за стаканом. Не менее угрюмая Яна, сидя в кресле отдельно ото всех, даже не скрывала своего злобного выражения лица.

— Ребят, а чё мы в тишине-то сидим, как монахи какие? — Олива весело вскочила из-за стола, — А ну, врубайте музыку! КиШа! Купи отец нам маски — дети закричаали!

Кузька с готовностью подошёл к колонкам.

— Лесника! Лесника! — прыгала сзади него Олива, нетерпеливо хлопая в ладоши.

Кузька включил «Анархиста». Едва заслышав знакомые подмывающие аккорды, Олива заверещала и окончательно пустилась в пляс.

— Йу-ху-у-у! Танцуем!!!

Началось что-то несусветное. Олива прыгала, как коза, тыкала парней пальцами в бока — и те, словно ударенные электрическим током батарейки «Энерджайзер», тоже вскакивали и начинали плясать, и через минуту в гостиной топотали как стадо бизонов и бесновались все, за исключением Яны и Салтыкова.

— Трупы оживали — землю разрывали,

Всюду выползали, дико бушевали

Глотки драли, всё вокруг ломали,

Рвали свою плоть!!!

Это место люди не любили,

Потому что здесь гадов хоронили.

Все они водку пили,

Проклятыми были!!!

— Эй, Олива, ты чё так разбушевалась-то? — сквозь децибелы в колонках крикнул ей Кузька, — За ребёночка не боишься?

— Похуй, пляшем! — махнула она рукой и, продолжая прыгать и выделывать кордебалет, что есть мочи заорала куплет:

— Среди ублюдков шёл артист

В кожаном плаще — мёртвый анархист!!!

Крикнул он — Хой!!!

Челюсть долой!!!

Трупов

Вёл он за собой!!!

Она схватила Салтыкова за руку и вытащила на танцпол. Тот, уже в стельку пьяный, сам почувствовал страшное желание разгромить и разнести всё вокруг. Схватив Оливу за руку и за талию, он яростно закружил её, подхватил, перевернул в воздухе — та заверещала. Салтыков резко согнул её назад, почти до пола и, крутанув, как тряпку отшвырнул на диван.

— Был на руке застывший фак!!!

Из кармана торчал пиратский флаг!!!

Зомби всю ночь кричали — Хой!!!

Мы, анархисты, народ не злой…

Олива, довольно сильно ударившись затылком при падении, была слишком разгорячена, чтобы чувствовать боль. В горле у неё спеклось, дыхание сбилось, волосы растрепались. Она протянула руку за недопитой бутылкой водки на столе, хлебнула из горла, закашлялась. Потом кое-как встала и сиплым голосом крикнула в зал:

— Жмурки, господа!

Идея немедленно была принята; водить выпало ей. По всей квартире выключили свет, завязали Оливе шарфом глаза, как и полагается. После долгих неудачных попыток она поймала, наконец, Лиса и долго не могла определить, кто это такой. Минут пять, наверное, общупывала его всего, но в конечном итоге всё-таки угадала, и следующим выпало водить ему…

— Темнело за окном, и наступала ночь!!!

За кухонным столом сидели мужики!

Весь вечер непрерывно бил по крыше дождь,

Да гром гремел ужасно где-то у реки.

А в доме шло веселье и гульба!!!

Ещё никто не знал, что в этот миг