Жара в Архангельске

— Я так не могу. Я порядочный человек.

— Ха-ха, — надменно пустила Яна, — Извини, но кому в наше время нужна эта твоя «порядочность»? Сейчас и слова-то такого не существует...

После разговора с Яной Олива позвонила Насте. Та отреагировала несколько иначе:

— Забавные Филипки! — рассмеялась она. — Поверь мне, Фил, этот вечнопьяный гоп — твоя судьба!

— Нет, я серьёзно...

— Я тоже, — сказала Настя, — Реально, Фил, выходи за него. Расплодитесь, и создадите целую деревню — Малые Филипки!

— Блин, у меня жизнь решается, а тебе бы всё зубоскалить, — отмахнулась Олива, — Ты-то сама чё думаешь насчёт Медведа? Он запал на тебя, между прочим.

— Мишка классный, конечно, — не сразу ответила Настя, — Но есть одно «но».

— Какое?

— Я не уверена, что Мишка будет бороться за своё счастье.

Глава 31

Опасения Майкла насчёт родителей Салтыкова вскоре подтвердились. Андрей приехал домой, и в первый же вечер у него с отцом состоялся серьёзный разговор.

— Отец, — сказал Салтыков-младший, придя к нему в кабинет, — Отец, я женюсь.

Сергей Александрович запер в сейф бумаги и вопросительно посмотрел на сына.

— На ком? — только и вымолвил он.

— Ты её не знаешь, отец: эта девушка из Москвы.

— Гм… — Сергей Александрович поднялся с кресла и, грузно ступая по ковру, прошёлся до двери кабинета и обратно. Затем сел обратно в кресло, но через секунду опять встал и заходил по кабинету.

— Так-с… Жениться, значит, собрался… Ну что ж, сынок, и это дело. Из Москвы, говоришь… Что ж, это хорошо — переедешь к ней, будешь жить в столице...

В кабинет вошла мать Салтыкова, робкая и некрасивая женщина. По всему было видно, что в этой семье она не имеет права голоса — всё здесь решал отец. Но, едва услышав, что её любимый сын хочет жениться и уехать в столицу из родительского гнезда, она всплеснула руками:

— Господи! Да как же ты поедешь туда, сынок? Как же ты жить там будешь — там ведь ни кола, ни двора у нас, ни знакомых. А здесь тебя отец и на работу устроит, и опять же, связи...

— Не говори глупостей, — резко осадил жену Салтыков-старший, — Здесь я его на четырнадцать тыщ устрою — а там он со своей специальностью тыщ сорок заработает. Какой бы дурак стал отказываться от такой возможности — жениться на москвичке и поселиться в столице? Ты, баба, не понимаешь, и помалкивай.

— Иди, мать, иди, у нас с отцом мужской разговор, — подхватил Салтыков-младший, выпроваживая её за дверь.

Оставшись в кабинете наедине с отцом, Салтыков попытался объяснить ему, что переезд в Москву в ближайшее время не входит в его планы.

— Видишь ли, отец, — невнятно пробормотал он, пряча глаза, — Я думал привезти её сюда… Она не хочет жить в Москве...

Отец Салтыкова оторопело уставился на сына.

— То есть, как это не хочет? — сухо спросил он.

— Ну, ей там не нравится. Ей нравится здесь, в Архангельске.

— Странно… — пробормотал отец, — Но ты мне ничего не рассказывал о ней. Что это за девушка? Сколько ей лет, чем она занимается, учится или работает?

— Она работает; ей двадцать один год.

— Что же, она нигде не учится? А родители её чем занимаются? Эта девушка из обеспеченной семьи?

— Нет, — пряча глаза, промямлил Салтыков.

— Н-да… — Сергей Александрович озадаченно забарабанил пальцами по столу, — Я, признаться, сынок, желал для тебя лучшей партии… Потом, ты молод. Тебе сейчас надо думать в первую очередь о карьере, а не о пелёнках. Что же, она необразованная, из неблагополучной семьи — и ты хочешь на ней жениться? На какие средства вы собираетесь жить?

— Но я люблю её!..

— Глу-пос-ти! — отец Салтыкова аж побагровел, — Я не для того тебя воспитал, потратил столько денег на твоё образование, откосил тебя от армии, устроил к себе на работу, чтобы ты привёл в дом какую-то голодранку!!! Ни я, ни твоя мать не дадим согласия на такой брак!

— Тогда я женюсь без вашего согласия!

— А это пожалуйста! — вспылил отец, — Тебе уже двадцать два года! Делай что хочешь: женись, разводись… Но знай: я тебе помогать не буду. Живите как хотите и где хотите, но на нас с матерью не рассчитывайте.

Салтыков круто повернулся и молча вышел из кабинета отца.

— И чтоб сюда её не приводил! Ясно? — крикнул отец вдогонку.

— Ясно, — зло ответил Салтыков и ушёл в свою комнату, хлопнув дверью.

Ночью родители Салтыкова долго не могли уснуть. Мать лежала с открытыми глазами и смотрела на полоску света между штор.

— Связался на нашу голову… Что ж теперь будет-то...

— Да ничего не будет, успокойся, — сказал отец, — Погуляет, перебесится и всё. Давай спать, завтра на работу.

— Какой тут может быть сон! — мать резко села на постели, — Хорошо, если бы всё было так, как ты говоришь, а если нет? Если он наделает глупостей прежде, чем «перебесится», тогда что?

— А что мы можем сделать? Сама-то подумай! Чай, не мальчик уже...

— Приструнить бы его надо… Как бы от дома совсем не отбился...

— Приструнить надо. А девку эту нам сюда не надобно. Вишь, тоже, не захотела в Москве с ним жить...

— Может, у неё там и жить-то негде, откуда ты знаешь. Может, там семеро по лавкам сидят в двух комнатах...