Жаркая зима

— Мой дед ставил здесь защиту от магического взлома, — сообщил адмирал. — При отце ее обновляли, но теперь… — он развел руками.

— А что теперь? — не поняла Женя.

— Несколько лет назад принят эдикт, ограничивающий применение магии, — напомнил граф то, что Жене уже говорили — вот только она, как выяснилось, придала этому факту куда меньшее значение, чем следовало. — Поговорим об этом дома, Джегейль. Я объясню. А сейчас давайте, наконец, посмотрим, что там за труп.

Труп, руками уже не скребущий и абсолютно бездыханный, обнаружился в той самой гостиной, где они так славно посидели с чаем и суши несколько дней назад. Невысокий полноватый мужчина средних лет лежал навзничь, раскинув руки и неестественно задрав голову. На лице был написан ужас. На темной одежде не было видно крови, но на пол ее натекло изрядно. Как подумала Женя, намного больше, чем могло бы натечь из раны, из которой все еще не выдернут меч.

Меч торчал в груди. Та самая катана, от которой Женя в первое посещение дома фор Гронтешей не могла отвести взгляд. Зачерненный клинок дрожал, и Жене послышалось низкое, на грани даже не слышимости, а чутья, гудение. Темная аура вокруг клинка стала ярче, но теперь в ней преобладали алые и багровые всполохи. Меч напился крови и торжествовал, и готов был убивать снова.

— Что-то Фенно-Дераль запаздывает, — спокойно и даже как будто задумчиво сказал граф. — Джегейль, ты в порядке?

— Мне, как бы сказать, жутковато, — призналась Женя. — Вы к нему не подходите только, ладно?

— И в мыслях не было, — уверил граф. — Хотя если бы ты в тот раз не сказала, что он проклят…

— То это сказал бы сейчас я, — мрачно прервал адмирал. — Я понимаю, насколько все это подозрительно выглядит, но, господин граф, даже если предположить, что я преступник, это еще не значит, что я глупец. Вы же не думаете, что я допустил бы вашу смерть в моем доме?

Граф отвел взгляд от Жени и посмотрел на адмирала, и Женя невольно поежилась: почудилось, что даже воздух между ними заискрил. Вот теперь ей стало не просто «жутковато», а по-настоящему жутко, и как толкнуло что-то: разбить повисшее вдруг тяжелое молчание, как угодно, чем угодно!

— Да ладно вам, господин адмирал, — она сглотнула, — по-моему, если предполагать, что все это вы подстроили, это как раз и значит считать вас дураком. А вы, мне кажется, не дурак. Хоть и темните, конечно, по-страшному.

Теперь и граф, и адмирал смотрели на нее, причем с очень похожими выражениями лиц, внешне спокойными, но с легко читаемым изумлением. И Женя, мысленно перекрестившись, продолжила:

— А с другой стороны, просто и других тем хватало. Но теперь-то вы нам расскажете, правда?

— О чем? — спросил адмирал, и практически одновременно с ним граф тоже не выдержал:

— Джегейль, ты о чем?!

— Об этом, наверное, — Женя кивнула на черный меч. — А вообще вам видней, о чем. Но, господин адмирал, ну правда, нужно же выяснить, кому вы так разносторонне нравитесь!

ГЛАВА 8, в которой выясняется, чего боится Реннар фор Гронтеш

Начинать допрос без Фенно-Дераля граф фор Циррент не хотел: все же трупы — в ведении полиции, а не Тайной Канцелярии. Его участие в расследовании оправдывалось лишь тем, что здесь либо копали под адмирала фор Гронтеша, либо тот и сам был замешан в какой-то интриге. Однако сгустившееся напряжение можно было чуть ли не руками трогать, и граф решил, если Грент не появится в ближайшие минуты, брать дело в свои руки.

Как раз в этот момент в гостиную вошел, наконец, Фенно-Дераль в сопровождении, как ни странно, доктора Заккендаля.

— Наконец-то, — проворчал граф. — Доктор, а вы какими судьбами? У вас, как я помню, дежурство должно быть завтра?

— Твоего доктора я сманил на сегодня к себе консультантом совсем для другого дела, — буркнул Фенно-Дераль. Обвел гостиную внимательным взглядом и, увидев Джегейль, спросил скорее ехидно, чем сочувственно: — Барышне в очередной раз повезло оказаться не в то время не в том месте?

— Нет, я вроде как на правах эксперта, — ответила Джегейль. — Здравствуйте, господин Фенно-Дераль. Здравствуйте, доктор.

Заккендаль покивал, не отводя взгляда от трупа.

— Работайте, доктор, — приказал Фенно-Дераль. — Господин фор Гронтеш, рассказывайте.

Свой по-военному точный и емкий даже не рассказ, а доклад адмирал начал с предупреждения не прикасаться к мечу, добавив:

— Я сам уберу его, когда сочтете нужным.

Дальнейшее сводилось к тому, что фор Гронтеш отдавал визит семейству фор Циррентов, узнал о происшествии, будучи в гостях, убитого не опознает и о своих возможных врагах в столице ничего не знает, так как слишком долго был оторван от политической жизни. Но готов всячески содействовать расследованию, поскольку происходящее ему решительно не нравится. Фенно-Дераль отрывисто кивнул и приступил к допросу.

Слушая краем уха, Варрен фор Циррент наблюдал за Джегейль. Мертвец в луже крови с торчащим из груди мечом — зрелище не для юной девушки. Может, не стоило брать ее с собой? Хотя ее восприятие магии уже помогло…

— Доктор, стойте!