Жаркие ночи, тихие дни

Увидев насмешливое выражение его лица, она выдохнула.

— Тебе очень идет это платье, — пробормотал Джек у ее уха, явно желая переменить тему разговора. — Так считают все в этом зале.

Ее сердце переполнилось радостью настолько, что она подумала, не выскочит ли оно из груди. Обычно она учтиво принимала комплименты, но все связанное с Джеком оказывало на нее более сильный эффект. Ее щеки покраснели, она мысленно поблагодарила устроителей торжества за приглушенное освещение. Она чувствовала себя шестнадцатилетней девушкой, впервые танцующей с парнем, встречаться с которым мечтает каждая ее сверстница.

Стараясь казаться беспечной, она пожала плечами:

— У этого платья поразительно красивый цвет.

— Поразительно красивыми мне показались твои глаза, когда мы впервые встретились.

Мэдди чувствовала жаркий трепет, утопая в его гипнотическом взгляде. Джек был таким сексуальным, таким красивым. И зачаровывал до смерти. С каждой минутой она все меньше и меньше вспоминала о Сиднее.

Большим пальцем поглаживая ее спину, он кивнул поверх ее головы:

— Огни кажутся волшебными.

Она кивнула. В зале царила невероятно романтичная атмосфера.

— Вон там, — он наклонил голову, — находится копия созвездия Южного Креста.

Обернувшись, Мэдди увидела пять больших огоньков, формировавших звездный узор на потолке, изображавшем небо Австралии. Она заметила несколько слабых, отдаленных огоньков, которые словно нависали над горизонтом.

— А это что за созвездие?

— Ты слышала об огнях Мин-Мин?

Она усмехнулась:

— Конечно.

Он выгнул бровь:

— А тебе известно, что огни Мин-Мин упоминаются еще в фольклоре аборигенов? Эксперты полагают, эти загадочные огни приходят к путешественникам ночью и не являются плодом их воображения. Они показываются на расстоянии, иногда тусклые, иногда яркие настолько, что освещают близлежащие объекты. Когда ты думаешь, что приближаешься к ним, они могут исчезнуть и тут же появляются у тебя за спиной или сбоку и следуют за тобой, желая, чтобы за ними наблюдали.

Мэдди непроизвольно сглотнула, затем попыталась избавиться от охватившей ее зачарованности:

— Ты стараешься меня запугать.

Он хихикнул и сжал ее руку:

— Не беспокойся о них. Я рядом.

Кровь бурлила в жилах Мэдди, но она выпрямилась и непринужденно огляделась. Кто-нибудь слышал их разговор? Видел ли кто-нибудь, как она покраснела?

Он повернул ее к себе лицом:

— И я намерен удерживать тебя рядом сегодня ночью как можно крепче.

Ее грудь налилась, соски покалывало, Мэдди едва переводила дыхание. Джек откровенно соблазнял ее — здесь, в присутствии сотен людей. И чем дольше она его слушала, тем беспечнее себя чувствовала.

От танца, музыки и очарования Джека она казалась себе легкомысленной.

— Я… Я не знаю…

Джек решительно вывел Мэдди на балкон через стеклянные двери. Он встал к ней лицом и большими ладонями взял за плечи, буравя ее взглядом.

— Меньше всего я хочу, — искренне произнес он, — чтобы ты делала нечто тебе неприятное. — Его взгляд из-под полуопущенных век упал на ее губы. — Так что если тебе неприятно… — Он намеренно неторопливо наклонил голову и легко коснулся губами ее рта. — Даже чуть-чуть… — Он снова коснулся губами ее губ и крепче сжал ее плечи. — Я всегда могу отступить.

Нервы Мэдди были на пределе. Ей не хватало воздуха. Ее сердце так бешено колотилось в груди, что он наверняка слышал его биение.

Она согласилась провести с ним ночь. Она не может отказаться от данного слова, хотя не знает, хватит ли у нее смелости идти вперед. Она чувствовала себя маленькой и незначительной, как в тот день, когда они вдвоем вошли в сарай для стрижки овец. Джек превосходил всех знакомых ей мужчин. А она, несмотря на принятое решение, оставалась лишь Мэдди.

А Мэдди не была совершенством.

Но когда он притянул ее к себе и собственнически припал к ее губам, восхитительные и неповторимые ощущения пронзили ее тело и она полностью сдалась.

Через двадцать минут Джек и Мэдди приехали в отель.

Во время поездки в такси Джек держал ее за руку, а она болтала о том, как наслаждалась вечером. Несмотря на слова обещания, данные на балконе, она явно нервничала.

Мэдди горожанка, ей двадцать пять лет. У нее наверняка были любовники.

Может ли она быть девственницей?

Оказавшись в номере люкс, она прошла в центр комнаты и повернулась к нему лицом, высоко упершись руками в бока. Подол ее платья всколыхнулся и опустился вокруг тонких лодыжек.

— Ты обычно останавливаешься здесь, когда приезжаешь на праздник?

— Всегда.

Хотя не в этой комнате. Джек уже три года не был в Кланси. Он вообще редко где бывал. Уезжая из Лидибрука, он чувствовал раздражение, ощущал себя не в своей тарелке. Казалось, дом был единственным местом, где он забывал о постоянном сожалении, которое его тяготило.

Потирая подбородок, Джек подошел к стойке с напитками.

Незачем позволять себе думать о таких вещах. Он любил свою жену. И где бы она сейчас ни была, она наверняка знает об этом. Долго и тщательно он размышлял о своих чувствах к Мэдисон Тайлер. Черт побери, он чересчур долго о них размышлял.